На пределе (Aus dem Nichts)

Наивысшую степень эмоционального напряжения в этой истории испытывает не только главная героиня в исполнении татуированной Дайан Крюгер, но и зритель. Причем напряжение не накатывает волнами, оно беспрестанно держит железной хваткой, с первой до последней минуты. И так отчаянно хочется, чтобы свершилось то, что должно здесь свершиться, что начинаешь бояться своих желаний.

Действие разворачивается в Гамбурге, Германия, и начинается со свадьбы. Не той, где пышность, пафос, церемониальность, миллион гостей и вычурный банкет с шампанским и деликатесами, а очень скромной, но очень счастливой росписи. Немка Катя выходит замуж за турка Нури. Вместо традиционных обручальных колец у них татуировки на безымянных пальцах… В следующей сцене мы видим героев несколько лет спустя. Теперь у них есть маленький, но уже очень смышленый, остроумный и самоироничный сынишка Рокко. Нури открыл собственный небольшой бизнес: занимается переводами для турецких иммигрантов. Катя ведет его бухгалтерию и воспитывает сына. Кажется, они абсолютно счастливы.

«Не сиди долго за компьютером!» – дает наставление Катя, оставив Рокко с отцом в офисе, чтобы провести время с беременной подругой. «Мама, я и так уже ношу очки», – отвечает мальчик. Болтовня о том о сем, сауна, релакс… Вечером Катя возвращается в контору мужа, которая находится в турецком квартале, а там – куча полиции, улица перекрыта, на месте офиса – обугленная стена. Кто-то подорвал самодельную бомбу, начиненную гвоздями. Есть две жертвы: мужчина и ребенок…

Режиссер Фатих Акин, обладатель берлинского «Золотого медведя» за драму «Головой о стену», родился в Гамбурге, куда его родители иммигрировали из Турции. И свое творчество сценарист и постановщик целиком посвятил жизни турецких мигрантов, проживающих в современной Германии. «На пределе» заканчивается закадровой фразой, обнародующей статистику атак немецкого неонацистского движения и количество погибших от их рук переселенцев. Однако это вовсе не унифицирует историю Кати, не превращает личное в коллективное, отдельный случай – в шаблон, боль – в цифры.

Конечно же, практически у любого явления и процесса, социального и политического в том числе, есть две стороны, то есть всегда присутствует неоднозначность, двойственность, амбивалентность. И у миграции в частности. Но только не у фашизма. Поэтому Фатиха Акина ни в коем случае нельзя обвинять в субъективности, узости, однобокости, отсутствии полутонов. Да, «На пределе» – кино черно-белое, двуполярное, одновариантное, в котором есть положительный герой и противостоящее ему абсолютное зло, и никаких промежуточных состояний. Потому что когда речь идет о фашизме, только так быть и может. И даже не хочется упрекать режиссера в том, что на роли двух обвиняемых и их адвоката он взял актеров с неприятной, нарочито отталкивающей внешностью (которая, впрочем, в иных обстоятельствах наверняка могла бы сойти за самую обычную, неброскую и неокрашенную ни в какой оттенок наружность).

Смотрите легально на MEGOGO

С той же неистовой силой, с которой зритель симпатизирует семье Кати и Нури, а затем впитывает ее немыслимую, невообразимую, необъятную, неуемную боль, он впоследствии ненавидит ее противников. С той же, если не с большей. И режиссер мастерски делает все от него зависящее, чтобы публика впала в эти две крайности.

Фатих Акин делит повествование на три главы, которые называет «Семья», «Справедливость» и «Море» (да, не «Месть», а именно «Море»). В первой героиню лишают семьи. Во второй ее лишают справедливости. А в третьей действительно преобладает море, море как синоним успокоения.

«На пределе» – предельно эмоциональное и предельно простое кино, финал которого предугадывается если не сразу, то после акцента на татуировке в виде самурая. Но это кино без единого недостатка.

Анастасия Лях