Заклятие 3: По воле дьявола (The Conjuring: The Devil Made Me Do It)

Эта хоррор-франшиза (речь об основной серии фильмов, без учета спин-оффов) демонстрирует редкую стабильность. В смысле она стабильно хороша. Не выдает никаких ноу-хау, никаких авангардных решений, не говорит с публикой каким-то подчеркнуто новым киноязыком, не пытается прыгнуть выше собственной головы, но уверенно держит планку добротного олдскульного хоррор-качества и бережно хранит припорошенный пылью спирит незыблемой классики, наследуя в первую очередь, конечно же, культового «Изгоняющего дьявола».

И да, из всех хорроров на свете только «Заклятье» со всеми его если не пугающими, то настораживающими отсылками к документальной хронике заставляет усомниться даже самых закоренелых скептиков. Как очень верно и точно подметил главный герой в третьей части, судебно-правовая система, основанная на науке и фактах, а никак не на суевериях и мистицизме, всякий раз, взывая к правде, полагается на Библию и на Бога, но почему-то наотрез отказывается верить в Дьявола.

Пусть реальные фигуры Эда и Лоррейн Уорренов (которые, несмотря на постоянные «столкновения» с опасными потусторонними силами, прожили очень долгую жизнь, а Лоррейн так и вовсе скончалась лишь в позапрошлом году в возрасте 92 лет) довольно противоречивы (кто-то им верит, кто-то считает их полоумными, а кто-то и вовсе приписывает мошенничество с целью прославиться и обогатиться, попасть на телевидение, а теперь вот и в большое кино), Вера Фармига и Патрик Уилсон опять же с завидной стабильностью несут на экране безоговорочно положительный образ идиллической супружеской пары времен старой консервативной Америки второй половины двадцатого века; пары, что исповедует набожность, гуманизм, альтруизм, исключительные взаимные любовь и уважение… и Элвиса Пресли.

Да-да, рок-н-ролльного короля. Если помните, во втором «Заклятии» герой Патрика Уилсона шикарно исполнил «Can’t Help Falling In Love» не где-нибудь на сцене, в караоке и на публику, а в камерной, уютной домашней обстановке, невыносимо душевно и преисполненно нежности, любви и преданности к единственной верной и незаменимой спутнице жизни. В триквеле же есть забавный диалог. В машине по радио играет опять же Пресли, и Лоррейн говорит, что как-то видела короля. «При жизни или после смерти?» – иронизирует неверующий полицейский, сомневающийся в экстрасенсорном даре Лоррейн общаться с духами. «При жизни. И после смерти», – едва заметно улыбается женщина, преисполненная достоинства и мудрости.

А в любовь (ту, что одна на всю жизнь в горе и в радости, в богатстве и в бедности, в болезни и в здравии… и не разрываема даже смертью) третья часть падает еще глубже и беззаветнее, чем предыдущие. И под занавес Он для Нее даже воздвигает интимный, сокровенный, священный лишь для них двоих храм любви – белоснежную альтанку. Кажется, в мире кино только «Заклятие» и сериалы Майка Флэнагана так нежно и трепетно комбинируют светлую, хрупкую, светозарную лав-стори с подлинным ужасом о призраках и тьме.

Смотрите легально на MEGOGO

Что касается ноу-хау, то есть каких-либо новшеств в этой уютно винтажной семейной эпопеи о борьбе любви со злом, в триквеле сюжет «Заклятия» впервые вплотную соприкасается с реалистичным полицейским расследованием, а жанр хоррора – с жанром детектива. И впервые помимо нечисти зло вершит человек из плоти и крови. То есть Уоррены на сей раз ловят не демона, которого нужно отправить обратно в ад, но обычного (хорошо, почти обычного) преступника, убийцу с именем и фамилией, местом жительства, осязаемым телом и человеческой уязвимостью.

И именно этот случай якобы пугает бывалых экзорцистов куда больше всех предыдущих инцидентов. «Заклятие 3» подтверждает старую как мир истину: самый страшный, самый опасный монстр на Земле – это человек. И его непомерное эго.

Анастасия Лях