Дневник горничной (Journal d’une femme de chambre)

«Дневник горничной» – экранизация одноименного произведения французского романиста и драматурга Октава Мирбо, изданного в 1900 году, на самом старте двадцатого века и грядущих изменений в обществе. Книга, являющаяся иллюстрацией морального разложения буржуа, пережила три экранизации, не считая последней, причем первая датирована 1916-м и принадлежит авторству российского режиссера Мартова. Постановка с Леа Сейду, помимо своей драматургической беспомощности, раздражает полным отсутствием стержня, за который бы смог ухватиться зритель и очертить в голове идейную суть происходящего. Фильм выглядит костюмированной кашей, в которой варятся моральные уроды, причем без всяких мотиваций и объяснений. И ни главная героиня, ни кто-либо из персонажей не противостоит гниению, а самодовольно разлагается рядом, в соседнем котле.

Горничная Селестина меняет работу, как перчатки, и регулярно наведывается в «биржу труда». Потому что она – якобы девушка с характером, причем этот характер сценарист и режиссер Бенуа Жако меняет несколько раз по ходу действия. Своевольная, норовистая, просто-таки нахальная девица начинает грубить господам, едва успев переступить порог их дома, а порой умудряется нахамить еще во время собеседования. Спрашивается, зачем она вообще ходит в контору по трудоустройству? Мятеж Селестины преимущественно ограничивается бурчанием и поношением хозяек, сопровождаемым хитрой самомнящей ухмылкой. И на каждое ее «Глупая индюшка!» так и хочется спросить: «А ты сама-то кто?», «А чего добился ты?», выражаясь языком интернет-демотиваторов.

Периодически Селестина строит из себя гордую и честную, так называемую бедную девушку высоких моральных устоев. Но едва хозяин оказывается не потным и жирным боровом, а статным месье с благородной бородой (или юным умирающим туберкулезником), принципы «порядочной» барышни прогибаются и лавируют, словно лыжник, обходящий флажки. Собственно, героиней движет та же самая похоть, что и господами, жаждущими ее облапать. И когда во всем этом борделе появляется один-единственный человек, игнорирующий ее прелести, ясное дело, что именно он становится объектом вожделения. Причем неважно, что этот объект – сомнительной физической и тем более духовной красоты садовник, в свободные от работы часы озабоченный чисткой пяток и порицанием евреев.

Как не работает линия разложения, лишенная противовеса, так не работает и линия эмансипации, бодро начатая фаллоимитатором, провезенным через таможню в шкатулке для драгоценностей. Горничная, смело заявляющая о том, что предпочитает живые «драгоценности», и лихо оседлавшая чахоточного девственника, в итоге признается, что пойдет на все ради любимого, «даже на преступление». Словом, брутальные садовые ножницы и брутальная щетка для пяток стесали эмансипацию на корню.

По непонятным причинам престижные кинофестивали (Берлинский, Венецианский) охотно принимают в основные конкурсы картины Бенуа Жако, в последнее время преисполненные стариковской неуклюжести и бесполезности. Более того, «Дневник горничной» спродюсировали сами братья Дарденн, титулованные бельгийцы, каннские рекордсмены. Еще непонятнее, почему фильмы Жако неизменно добираются до широкого проката, в то время как фестивальные призеры благополучно отправляются на полки, в лучшем случае в сеть.