Этот австралийский мини-сериал, получивший на родине несколько национальных наград и множество номинаций, никаким образом не отметился на голливудских теленаграждениях, и игнорирование это явно незаслуженно и отдает снобистской предубежденностью большого американского континента к маленькой изолированной от всего остального мира Австралии (которая, к слову, считается древнейшим материком нашей планеты), равно как и предубежденностью большого американского кино к маленькому австралийскому. При этом громкости проекту вполне могла бы добавить звезда «Игры престолов» Натали Дормер, исполнившая одну из центральных ролей, но даже ее участие не помогло сериалу избежать тишины, в атмосфере которой состоялась премьера.
Вместе с тем шоу наверняка привлекло внимание подлинных ценителей артхауса, поскольку в его основу лег одноименный полнометражный фильм Питера Уира, вышедший в 1975 году и в свое время признанный экспертами вершиной кинематографического импрессионизма, который в свою очередь основывался на одноименном романе Джоан Линдси, изданном в 1967-м. И как ни странно, шестисерийная версия, неслучайно появившаяся в эпоху очередной волны феминизма, а также женского движения #MeToo, не стала ничего осовременивать и, благо, не стала портить магию загадочной истории какой-нибудь буквальной и конкретной разгадкой. Лишь чуточку разогнала туман артхаусной неспешности и меланхолии, размытости форм и событий, добавив щепотку жанровой динамики и ясности.
Роман Джоан Линдси – это полумистическая история исчезновения трех учениц и одной учительницы консервативного женского колледжа в пригороде Мельбурна в феврале 1900 года, в День Святого Валентина, во время пикника у подножия Висячей скалы. Писательница, к слову, утверждала, что история произошла на самом деле во время ее собственной учебы в школе для девочек в окрестностях Мельбурна, но никаких документальных подтверждений этому утверждению нет.
Фильм Питера Уира (австралийского мэтра, снявшего в числе прочего драму «Общество мертвых поэтов», ромком «Вид на жительство», трагикомедию «Шоу Трумана» и историко-приключенческую марину «Хозяин морей: На краю земли») знаменовал собой так называемую «австралийскую новую волну» в кинематографе и вывел своеобразный жанр «антидетектива» (в простонародье «странный детектив») за рамки европейского континента, а конкретно за рамки итальянского неореализма. Вдохновившись «Приключением» и «Фотоувеличением» Антониони (псевдодетективами, в которых расследование преступления упиралось в стену и ни к чему конкретному не вело, не баловало зрителя желаемым разъяснением произошедшего, но наоборот, уводило в иные дебри, в запутанности внутренних конфликтов персонажей), Уир снял свой «Пикник у Висячей скалы», сосредоточившись на атмосферности и настроении, на поэзии звуков и образов, на гипнотизме и магии, мистицизме и метафорах вместо того, чтобы сфокусироваться на возможности разгадать загадку.
Австралиец считал, что сама тайна куда интереснее, чем ее разоблачение. И именно этот подход постановщика к сюжету сделал его фильм великим (более поздними вершинами антидетективного жанра в кино стоит считать опять же австралийский «Крик во тьме» с Мэрил Стрип и Сэмом Ниллом, линчевский «Твин Пикс», конечно же, и южнокорейские «Воспоминания об убийстве»). Тему противостояния цивилизованной и дикой Австралии Уир повторил в своей следующей работе «Последняя волна», а тему изнывающих от прессинга ретроградного образования учеников, жаждущих свободы, – в более доступном широкой публике «Обществе мертвых поэтов», уже снятом в Америке и с голливудскими звездами.
Смотрите легально на MEGOGO
Примечательно, что изначально Джоан Линдси написала заключительную главу, в которой таки разъяснила произошедшее на скале, но затем подала роман в печать без нее, таким образом оставив финал открытым, а тайну – тайной. Журналисты, одурманенные чертовщиной и непостижимостью истории, выдали перечень всевозможных вариантов того, что могло случиться с девушками. Они могли попасть в другое измерение сквозь скрытый в древних скалах пространственно-временной портал, могли сорваться в глубокое ущелье, могли осознанно спрыгнуть вниз, могли сбежать противоположной тропой как можно дальше от ненавистных учебы, диктата, социально-этических тисков; могли быть изнасилованы и убиты сексуальным маньяком или маньяками, похищены бандой или даже инопланетянами… Любой из этих вариантов, как рациональных, так и фантастических, определенно лишает историю ее магнетизма и завораживающих чар, рассеивает магию и превращает в самый обыкновенный, ординарный детективчик. Спустя двадцать лет после публикации книги изъятая финальная глава все-таки была обнародована. Исчезновение в ней объяснялось паранормальным искривлением времени, сперва поглотившим девушек, а затем вернувшим их обратно, но уже в облике ящериц… Хм.
Словом, «Пикник у Висячей скалы» нужно воспринимать исключительно как антидетектив, сходу отбрасывая всякую возможность получить четкую разгадку. Иначе улетучится вся его пленительность. К слову, впоследствии, вдохновляясь «Пикником…», София Коппола сняла свой режиссерский дебют «Девственницы-самоубийцы». А если говорить о созвучиях с «Твин Пиксом», сложно не заметить духовное родство между тремя красавицами-школьницами Ирмой, Мирандой и Мэрион, пытающимися вырваться из косных, пуристических оков колледжа и домостроевской, деспотичной хватки директрисы миссис Эпплъярд, и тремя красавицами-школьницами Лорой, Донной и Одри, пытающимися вырваться из провинциальных оков Твин Пикса. И те, и другие посредством своей сексуальности и раскрепощенности противостоят системе и социальным устоям.
Как и фильм, сериал с Натали Дормер (из знакомых зрителю лиц тут еще есть Яэль Стоун из «Оранжевый – хит сезона» и Самара Уивинг из чернокомедийного сатирического слэшера «Я иду искать»), сыгравшей директрису колледжа, сохранил девственную чистоту девушек, исчезнувших в скале. Как и фильм, сериал топит все повествование, невзирая на условный трагизм произошедшего, в приятной, сладковатой неге, дурмане, полусне и легкой, деликатной, воздушной возбужденности. Интимная близость исчезнувших, которые не вступают в буквальный сексуальный контакт, но тесно связаны не платонической, а именно плотской чувственностью, противостоит застегнутой на все пуговицы хозяйке школы, которая подчас откровенно садистскими и своевольными методами насаживает подопечным «хорошие манеры». И в первую очередь это противостояние миссис Эпплъярд и Миранды, в которую «все влюблены» (и соответственно противостояние двух глыб: колледжа и скалы, цивилизации и природы, рабства и свободы). Именно Миранда, выросшая на лошадиной ферме, олицетворяет дикость и первозданность австралийской пустоши, посреди буйства и хаоса которой стоит это чопорное, реакционное здание, стремящееся сжать вольный дух в тугой кулак.
В одной из сцен сериала троица героинь, полураздетых и тесно сплетенных между собой, образует отчетливую отсылку к древнегреческим харитам (или древнеримским грациям), мифическим существам женского пола, символизирующим плотские утехи. А сбрасывание белоснежных одежд на скале (шляпок, перчаток, чулок, юбок и наконец самого сковывающего предмета – корсета), происходящее под воздействием палящего обеденного солнца, напитанного первобытностью и кислородом воздуха, а также таинственного красного облака, олицетворяющего сам эрос, сам сексуальный инстинкт, – это фантастической красоты ритуал, обряд инициации, высвобождающий связь с предками, началом начал, миром до человеческого господства.
В окружении австралийских актеров неслучайно выделяется британка Дормер. На рубеже веков, на пороге двадцатого столетия, когда вот-вот закончится викторианская эпоха, падет британский империализм и Австралия освободится от статуса колонии, не менее загадочная, чем скала, псевдовдова, выстроившая в «вольных степях» оплот капитализма (если за ученицу не поступила оплата, та мигом вылетает вон), экспансионизма (местная философия единения с природой и данным человеку природой естеством заменяется идеологией строгого следования кодексу цивилизованного европейца), милитаризма (властвовать и жестко контролировать – ее кредо) и дедовщины (за неподчинение уставу самопровозглашенного короля – унижение и порка), – это лицо самой Великобритании, уходящей в закат исторической вехи, финиширующего девятнадцатого века.
Но только в отличие от полнометражной постановки в сериале образ миссис Эпплъярд (на котором здесь опять же в отличие от фильма фокусируется и сюжет, и его интрига) – это не подлинное воплощение ретроградного, ортодоксального мировоззрения, но маска, фикция, обман. Как однажды замечает Ирма, богатая аристократка, «рыбу здесь подают с картошкой», что является признаком дурного тона. Стало быть, стены колледжа, столь усердно удерживающие традицию социального неравенства и превосходства высшего света, – вовсе не камень, а картонка, фальшивка в ожидании неминуемого разоблачения и краха.
Эта новая грань личности директрисы, скрывающей темную тайну из прошлого и низость своего происхождения, не разъединяет ее с пропавшими ученицами, но наоборот, роднит и сближает, что кардинально разнит сюжеты фильма и шоу (собственно, здесь содержательница школы едва похожа на асексуальную озлобленную старую деву, она молода, привлекательна и да, даже сексуальна в своих темных, плотных, наглухо закрытых платьях, контрастирующих с легкими белыми нарядами учениц; она даже вызывает любовный интерес местного доктора… она совсем не так далека душой от юных искательниц сладострастия и свежего воздуха, который можно вдохнуть свободной от всяких стеснений грудью, как кажется).
В итоге оказывается, что героине Дормер свобода необходима ничуть не меньше, чем Миранде, ее мнимому антиподу. И стремительное финальное возвращение на скалу, буквальное и фигуральное следование по стопам «исчезнувших», – апофеоз, кульминация эмансипации. «Где же мои девочки?!» – восклицает миссис Эпплъярд. «Это конец или новое начало?..». И конец, и начало одновременно. Как эрос и танатос. Как лоно и фаллос. Как конец любой эпохи и начало новой. Конец любой жизни и начало жизни сызнова.
Анастасия Лях
Пикник у Висячей скалы (Picnic at Hanging Rock)
2018 год, Австралия
Продюсеры: Джо Портер, Энтони Эллис, Пенни Вин, Бретт Попплуэлл, Антония Барнард
Режиссеры: Лариса Кондраки, Майкл Раймер, Аманда Бротчи
Сценарий: Беатрикс Кристиан, Элис Эддисон, Джоан Линдси
В ролях: Натали Дормер, Самара Уивинг, Лили Салливан, Мэделин Мэдден, Харрисон Гилбертсон, Яэль Стоун, Инес Курро, Руби Рис, Сибилла Бад, Анна МакГаан, Лола Бессис
Оператор: Гарри Филлипс
Композитор: Цезары Скубишевски
