Мустанг (Mustang)

На «Молодости» вне конкурса показали фильм турецкой постановщицы-дебютантки Дениз Гамзе Эргювен «Мустанг», который стал одним из самых ярких событий кинофестиваля и собрал беспрецедентный для нынешнего смотра аншлаг. Тому как минимум три причины: «Мустанг» – прекрасное, светлое и очень свободолюбивое кино; «Мустанг» – зрительское кино, органично совмещающее авторский почерк с прокатным стандартом; и «Мустанг», наконец, получил гран-при в Одессе по итогам, опять же, зрительского голосования. Это драма, мастерски жонглирующая трагическими и комическими приемами, которая не тяготит, несмотря на сложную и горькую проблематику, а бесконечно воодушевляет.

По словам организаторов «Молодости», они безумно хотели видеть картину в конкурсе, но ее участие и победа в Одессе вынудили ограничиться показом в рамках вне конкурсной программы.

Мировая премьера «Мустанга» состоялась в Каннах, где дебют турчанки, претендовавший на «Золотую камеру», получил два специальных приза. Снятый в копродукции с Францией, фильм в итоге стал французской заявкой на «Оскар» в иностранной категории.

Берег моря. Пятеро девочек в школьной форме, возвращаясь домой после уроков, резвятся с мальчишками в воде. Блики солнца играют на смеющихся лицах, бриз развевает длинные распущенные волосы. Девочки запрыгивают парням на шеи, их белоснежные школьные блузки полностью мокрые, сквозь них проступают очертания лифчика… Это такая игра. Невинная в сущности сцена намеренно снята с оттенками эротизма. Но главное – с запахом безграничной свободы. И этот дух, и этот ветер впоследствии сквозят через все поры истории.

Вернувшись домой, пять сестер получают нагоняй от бабушки за неприличное поведение, о котором поспешила доложить наблюдательная соседка. «Бесстыжие! Терлись своими промежностями о спины парней», – негодует расстроенная и униженная соседским замечанием женщина. После чего сама принижает трех старших внучек оскорбительной и неприятной проверкой девственности. Самая младшая (и самая дерзкая) Лале выбегает, обиженная и возмущенная, на улицу и с криком «Этот стул осквернен нашими задницами» ломает стоящий во дворе табурет. Вечером с работы приходит суровый дядя и, узнав о случившемся, решает взяться за воспитание непослушных и своевольных племянниц со всей строгостью.

Смотрите легально на MEGOGO

Так, сперва девочек лишают доступа к телефону, компьютеру и интернету, вытряхивают из тумбочек косметику, заколки и прочие девчачьи безделушки – все это замыкается в шкафу под замком. Затем школа заменяется самостоятельными занятиями на дому. После учеба уступает место «фабрике невест»: сестер облачают в целомудренные закрытые платья «цвета говна», как говорит Лале, и с утра до ночи учат печь лепешки и готовить кебаб, шить, вышивать, словом, обучают всем «женским премудростям». И наконец, на окна взгромождаются железные решетки…

После иранского «Такси», недавно прошедшего в украинском прокате, интересно наблюдать сходства и различия в традициях и ментальности двух мусульманских культур. Так, например, в Иране женщинам запрещен вход на футбольный стадион, а незаконное проникновение и пребывание влечет за собой арест. В Турции нет подобного запрета, но когда Лале просит дядю разрешить ей сходить на матч (причем организованно, со всем школьным автобусом), тот отвечает, что девочкам на стадионе не место. Впрочем, эти различия, степень дозволенности/ недозволенности едва ли меняют ситуацию в корне: это как дать умирающему от кислородного голода полтора вдоха воздуха.

К слову, с футбольным матчем в «Мустанге» связана самая курьезная сцена, когда женская солидарность неожиданно превозмогает правила и каноны и приводит к обесточиванию всего городка.

Критики уже сравнили «Мустанг» с «Девственницами-самоубийцами» Софии Копполы, сходство с которыми слишком нарочно, чтобы его не заметить. И там, и там – режиссеры-женщины. И там, и там – полнометражные дебюты. И там, и там – пять сестер с ангельской внешностью, жаждущие полной грудью вдохнуть жизнь, страсть и свободу, но упирающиеся в толстую стену. Однако между фильмами американки и турчанки есть одна существенная разница. То, что происходит в американской семье (после самоубийства одной из сестер родители решают оградить дочерей от внешнего мира), – не норма, а аномалия. Тогда как происходящее с турецкими героинями – абсолютная норма в рамках местных обычаев. Аномалия – как раз то, насколько вольными выросли девочки в обществе, связанном варварскими догматами.

Оттого и финал у этих двух историй противоположный. Протест «Девственниц-самоубийц» замкнут не внутри одного этноса или одной культуры, а внутри самого себя. Протест же юных турчанок выходит далеко за рамки одного дома, одной семьи и даже одного народа. Поэтому он не может замкнуться, он обязан найти выход…

Анастасия Лях

мустанг кадр 1