Фрик (Gwimul)

Еще один заслуживающий внимания южнокорейский сериал (про «Игру в кальмара» и «Доктора Брейна» мы уже писали) – детективная дорама (так называются азиатские драматические телешоу) «Фрик», история не столько поиска серийного маньяка, сколько противостояния двух инспекторов, зрелого и юного, захолустного и столичного, которые взаимно ненавидят друг друга, взаимно симпатизируют друг другу и взаимно называют друг друга убийцей.

Действие начинается в 2000 году в одной из южнокорейских провинций, в маленьком закоснелом городке на задворках развивающейся страны. Некто подбрасывает (вернее, аккуратно выкладывает) на порог матери десять отрезанных дистальных фаланг ее умницы-дочери: красавицы, скромницы, что и в Сеульский университет поступила, и в церкви на пианино играет, и мать всегда слушает… или слушала… Тело девушки так и не находят, и она считается пропавшей без вести. Местная полиция подозревает в похищении и возможном убийстве ее непутевого брата-близнеца Ли Дон Сика, что горазд лишь бренчать на расстроенной гитаре да просиживать штаны в кафешке. Вдобавок в поле находят труп другой девушки, у которой аналогично отсутствуют фаланги на руках, а ноги аккуратно упакованы в черный пакет и обмотаны розовой подарочной лентой… Казалось бы, нет ни малейших сомнений в ритуальности и серийности преступлений, но внезапно маньяк затихает на целых двадцать лет.

В 2020 году Ли Дон Сик (которому тогда так и не предъявили обвинений) сам работает в местной полиции. Ему сорок. Он – инспектор. Занимается мелкими дежурными делами: отыскать и вернуть домой старика с деменцией или подобрать в дождевой луже потерянного юношу-аутиста, что заблудился и плачет от холода. Он – хороший полицейский. Досконально знает законы, их дыры и недостатки. Человечен с людьми, дружен с коллегами. Любит захаживать в мясную лавку, с аппетитом уплетать бульон и стейки, которые подает хорошенькая молодая кухарка. Но вот с головой у него не совсем порядок, и периодически на него находит психоз. И тогда он становится принципиальной занозой в заднице и готов посадить за нелегальный игорный бизнес нескольких кудахтающих парикмахерш, что резались на работе в карты и не поделили несколько центов.

Когда же в городок возвращается фаланговый маньяк, из Сеула прибывает молодой зубастый детектив, золотой мальчик, сын высокопоставленного чиновника, суперинтенданта, что готовится вот-вот занять кресло генерального прокурора (и для которого репутация и лакомый пост куда важнее проблем отпрыска). Новый элитный инспектор, стесняющийся неверно сложившегося общественного мнения о блате от папы, тоже знает закон, тоже принципиальный, но ладить с людьми совсем не умеет: неисправимый интроверт и мизантроп. И мясной бульон он не любит… И цель его – вывести на чистую воду Ли Дон Сика, которого ставят ему в напарники и которого он считает активировавшимся двадцать лет спустя фаланговым убийцей-психопатом.

Примечательно, что название «Фрик» можно отнести к обоим героям. Один – сорокалетний одиночка без семьи, детей, жены или девушки, которого когда-то весь город назвал серийным маньяком и теперь охотно делает это во второй раз; который потерял сестру-близнеца, отца, что в ожидании исчезнувшей дочери замерз насмерть на улице, и мать, что от горя впала в многолетнее оцепенение; которого терзают психопатические припадки и старая нераскрытая тайна; который иногда внезапно улыбается безумной улыбкой Джокера, и кажется, что в нем живут две противоположные личности; и кажется, что он и впрямь вполне может сойти за психа-душегуба, отрезающего пальцы и заматывающего ленточки; но в то же время он сыновьей любовью опекает слабоумного старика, регулярно сбегающего в поле (который в действительности сошедший с ума от горя неутешный родитель одной из пропавших девочек); отцовской любовью заботится о местной малолетней шалаве, что шатается по клубам, напивается вдрызг и валяется в беспамятстве в чужих незнакомых кроватях; отдает свои ботинки парню-аутисту, обувь которого размокла и расклеилась, и сам стоит в одних носках под проливным дождем.

Смотрите легально на MEGOGO

Другой – одинокий юноша, без девушки и друзей, изнеженный и патологически педантичный, одержимый поимкой убийцы; который страдает мизофобией, не пожимает рук, не ест в общепитах, не терпит случайного или чего хуже намеренного прикосновения; у которого крайне сложные взаимоотношения с властным отцом; которого гложет вина за смерть одной нелегалки; у которого беда с эмпатией и которого чистота дорогих ботинок заботит больше проблем маленьких людей; он задирает нос и считает себя куда выше и лучше провинциальной деревенщины; и маньяка он стремится поймать вовсе не потому, что сочувствует семьям пропавших девушек или же хочет избавить мир от зла, а потому, что инфицирован азартом, аффектом, фанатизмом (хотя его женственно-красивое холодное лицо едва ли выказывает какие-либо эмоции), и вероятно, желает доказать отцу свою состоятельность, свое соответствие золотым стандартам, свою способность быть успешным и самостоятельным, а не нуждающимся в покровительстве и опеке.

Также примечательно, что оба выполняют взаимозаменяемые роли протагониста и антагониста. Оба для зрителя – закрытая книга, на страницах которой может таиться любой сюрприз. Оба – стражи порядка, что легко вписываются в психологический портрет социопата. Их отношения постоянно колеблются от токсичных до без пяти минут приятельских и даже теплых, почти что близких, почти интимных. Не в смысле сексуальной симпатии, но в смысле понимания и поддержки, что могут быть между тесно привязанными друг к другу напарниками, товарищами или даже отцом и сыном. И что между ними на самом деле: война или дружба – такая же загадка, как и личность убийцы, маску которого поочередно гипотетически примеряет едва ли не каждый из персонажей.

«Фрик» не концентрируется на классическом следствии. Ленивые провинциальные полицейские, к которым неохотно примыкает столичный франт, куда больше времени проводят в мясной лавке за стейками и трепом, нежели в участке и тем более «в полях». Они никого не преследуют, не участвуют в погонях и перестрелках (единственная погоня – флэшбэк о прошлой службе Ли Дон Сика в Сеуле, когда он тоже, как и горделивый сын чиновника, был передовым и прогрессивным столичным копом, и работа его кипела, а не стыла за прозябанием в закусочной; эта погоня впоследствии так же единожды эхом отзовется в настоящем, уже тогда, когда маньяк будет разоблачен и пойман, но загадки и преступления на этом не закончатся). И даже не шибко перетруждаются раскопками болотистого тростникового поля, где обнаруживают скелет еще одной жертвы.

Параллельно выстраивается линия грязной политики, бизнес-чиновничьих махинаций: город хотят застраивать и облагораживать, приобщать к индустриальному и научно-техническому прогрессу, но вероятность серийного пальцереза благоустраиванию совсем не способствует, так что угроза маньяка упрямо замалчивается. И сам город – это еще один фрик этого фрик-шоу: одержимо жаждет развития и улучшенной жизни и беспечно плюет на монстра, что поджидает девушек с маникюром в сонливом сумраке.

Анастасия Лях