Джульетта (Julieta)

В рамках 7-го Одесского международного кинофестиваля показали «Джульетту» Педро Альмодовара. Испанский мэтр после триллера («Кожа, в которой я живу») и комедии («Я очень возбужден») возвращается к семейно-бытовым драмам, вновь препарируя отношения матери и дочери и устраивая череду жизненных испытаний для сильной, красивой женщины. Героини Альмодовара бывают темпераментными, как Раймунда в «Возвращении», и сдержанными, как Джульетта в «Джульетте», но они всегда теплокровны и сенсуальны. И да, трагическая любовь, с которой неизменно ассоциируется вынесенное в название имя, имеется.

На экране появляется счастливая, ухоженная немолодая женщина, которая готовится собирать чемоданы и в ближайшие дни переезжать из Мадрида в Португалию вместе с любимым мужчиной. Однако на улице совершенно случайно она встречает молодую девушку, с которой, судя по всему, не виделась много лет, и та упоминает о ее дочери, после чего женщина резко меняется в лице. На место счастливой Джульетты приходит Джульетта беспокойная, которая в один миг расстается с мужчиной, отменяет переезд и решительно остается в Мадриде, будто это вопрос жизни и смерти (и только потом зритель узнает, что двенадцать лет назад дочь Джульетты бесследно исчезла, сознательно отказавшись от всяких контактов с матерью, и на то у нее якобы были причины).

Далее повествование делает флэшбэк лет на тридцать. Юная Джульетта, учительница литературы, в классическом образе из 80-х (мини-юбка, цветные колготки, пергидрольный блонд, яркая косметика и крупные клипсы) едет в поезде. В вагоне с ней пытается заговорить зрелый мужчина с бородой и в очках, но девушка, расценив его взгляд как похотливый, уходит и пересаживается в соседнее купе, где скучает молодой и симпатичный парень. За окном поезда картинно бежит олень, прожигая большими ищущими глазами заледеневшее стекло. «Он ищет самку», – недвусмысленно говорит парень. И в этот момент состав с протяжным свистом тормозит, словно наехав на что-то или кого-то. Под колесами оказывается… нет, не олень, а бородатый мужчина. Джульетта же, потрясенная произошедшим и испытывающая вину, бросается в объятия симпатичного попутчика… (эдакий оммаж в сторону «Анны Карениной»).

Впоследствии, многими годами позже, героиня вновь испытает это скрипящее, токсичное чувство, разъедающее как кислота – чувство непрямой, но очевидной вины. Альмодовар в который раз говорит о вине и прощении, но больше о старении и одиночестве, о женском старении и женском одиночестве, о том, как незаметно и быстротечно проходит жизнь, в одно мгновение уходят молодость и красота. Об этом как раз главный кадр, вынесенный на постер: дочь вытаскивает Джульетту из ванны и оборачивает ее мокрые волосы полотенцем, а когда полотенце разворачивается – под ним уже состарившееся лицо.

Прием выглядит эффектно, но едва ли новаторски. В том же Голливуде его использовали неоднократно, в той или иной вариации. Из последнего вспоминается «Несломленный» Анджелины Джоли, где переход главного героя, олимпийского легкоатлета, от детства к зрелости был продемонстрирован с помощью бегущих ног, на которые опускалась камера, а поднявшись, показывала его уже взрослым. Если память не изменяет, этот маневр Джоли позаимствовала из «Форреста Гампа» (любопытно, что с биологической точки зрения взросление и старение – процессы практически идентичные, а вот с психологической – диаметрально противоположные).

Смотрите легально на MEGOGO

Джульетту в возрасте сыграла Эмма Суарес, некогда муза другого испанского мэтра Хулио Медема. Таким образом, Медем и Альмодовар обменялись вдохновительницами: первый позаимствовал Пенелопу Крус для «Ма мы», а второй – Эмму Суарес. Роль Джульетты в молодости досталась красавице Адриане Угарте, внешность которой, честно говоря, приковывает к экрану внимание куда крепче, чем надрывные сюжетные перипетии. А в образе из 80-х актриса похожа на Шэрон Стоун.

Альмодовар, будучи ярко выраженным испанцем, не терпит бледных оттенков и бледных страстей. Поэтому и реквизит, и чувства окрашены у него исключительно в сочные, насыщенные цвета. Красное платье Джульетты рифмуется с красными креслами в поезде, красным праздничным тортом, выброшенным в мусорное ведро, и пылкостью физической близости незнакомых друг с другом мужчины и женщины в непрогретом купе. Синий наряд рифмуется с синим ковролином на полу того же состава, холодом за окном и синим морем, в котором тонет рыбацкая лодка. Проблема лишь в том, что цвет оказывается ярче и содержательнее, чем драма.

Анастасия Лях

джульетта кадр 1