Призрачная красота (Collateral Beauty)

Есть фильмы хорошие и плохие, а есть пустые. И возможно, последнее – хуже всего.

Оригинальное название Collateral Beauty дословно переводится как «Побочная красота». В российском же прокате красота стала «призрачной», то есть фантомной, неуловимой, неощутимой, иллюзией, а в украинском – «скрытой», то есть реальной, но невидимой на первый взгляд, проявляющейся потом, что, пожалуй, ближе к оригинальному смыслу, но лишено всякой логики. В общем авторы так толком и не объясняют, что на самом деле имели в виду под красивым, но слишком абстрактным и пустозвонным сочетанием слов (так как, скорее всего, сами не знают). Неужели, игнорируя ужасы и уродства, они хотели сказать, что во всем, что происходит в природе и мире (в том числе в самой смерти) есть скрытая красота? В таком случае больше смысла в эпитете «призрачная»: в смерти и горе нет никакой красоты, но мы можем создать иллюзию, чтобы хоть как-то справиться с ужасом.

Главный герой – основатель рекламного агентства Говард (Уилл Смит) – живет в любви, идиллии и счастье, пока не умирает его шестилетняя дочь. Тогда Говард с головой уходит в депрессию, замыкается и сутками напролет строит в своем кабинете пирамиды из домино. И так уже два года. Пытается ходить в группу поддержки для тех, кто пережил смерть ребенка, но и слова не может вымолвить о своей дочери и считает все это глупой, бессмысленной затеей, все больше захлебываясь своей трагедией. Он даже пишет гневные письма, адресованные Смерти, Времени и Любви… Тем временем компания переживает не лучшие времена. И трое ее сотрудников: сооснователь (Эдвард Нортон) и двое руководителей (Кейт Уинслет и Майкл Пенья) – пробуют найти решение проблемы. С одной стороны, хотят помочь своему другу Говарду. С другой, преследуют свои меркантильные цели. Все трое нуждаются в деньгах от продажи агентства: один, чтобы заинтересовать дочь, которая ненавидит его после развода и купается в достатке с отчимом-миллионером; другая на искусственное оплодотворение, поскольку семьи нет, а биологические часы тикают; третий, чтобы обеспечить будущее жене и детям, так как сам смертельно болен.

Волею случая герои сталкиваются с тремя актерами захудалой любительской театральной труппы и задумывают устроить спектакль, который, возможно, поможет и Говарду, и компании. Так, незадачливые артисты должны будут изобразить Смерть (Хелен Миррен), Время (Джейкоб Латимор) и Любовь (Кира Найтли) и ответить на странные письма и извечные вопросы безутешного отца.

В сценарии радует хотя бы то, что сюжет не сводится к зарождению романтических отношений между главным героем и актрисой, играющей роль Любви. И если бы не один поворот в финале (о котором, впрочем, можно догадаться, но лучше не догадывайтесь, дабы не испортить единственный интересный момент), лента сходу пополнила бы ряды сентиментальных пустышек, где все персонажи со знанием дела произносят пышные, бессодержательные банальности и много плачут, но в конце обретают надежду. «Призрачная красота», увы, не обладает ни художественной ценностью, ни лечебным эффектом (зрителей, которые действительно пережили или переживают горе, связанное с утратой, подобная кисель ни о чем лишь выведет из себя; хотя вряд ли они вообще пойдут в кино).

Смотрите легально на MEGOGO

Герой Уилла Смита кричит, что его тошнит от банальностей, при этом весь фильм состоит исключительно из них. Ощущение, что вокруг все играют в игру или в романтическую комедию, и только Говард переживает и выдает драму. Собственно, и играет-то по-настоящему только Уилл Смит, по крайней мере старается. Кейт Уинслет гримасничает и слишком много плачет; Кира Найтли играет не Любовь, а выпускницу театрального на первом кастинге; Хелен Миррен хороша, но исполняет свой личный фарс, водевиль без песен; а Майкл Пенья стремится донести до зрителя собственную второплановую трагедию, но режиссер грубо оставляет его подтанцовкой на задворках, потому что в центре – горе Говарда, а две трагедии на одном квадратном метре – это тесно.

В итоге эмоции и сострадание вызывает один-единственный монолог Уилла Смита, честный, искренний, убедительный, брошенный в лицо мнимой Смерти: «Сейчас ты начнешь говорить, что смерть – естественная часть жизни, что Бог дал – Бог взял, что теперь она в раю на небесах? Или вот мое любимое: Бог увидел на земле прекрасную розу и сорвал ее… К чертям всю эту хрень! Потому что она больше не держит меня за руку…».

Анастасия Лях

призрачная красота кадр 1