«Ничего-то ты не знаешь, Джон Сноу». Эта снисходительная характеристика, намекающая на зеленость, инфантильность, бесхребетность и беззубость главного протагониста «Игры престолов», видимо, прилипнет к актеру Киту Харингтону навсегда. Собственно, здесь, в мелодраматической драме «Смерть и жизнь Джона Ф. Донована», Харингтон изображает те же самые незрелость и неспособность противостоять окружающему миру, неумение быть мужественным, твердым и не поддаваться мифам социума, взращенным из собственного страха и собственной слабости.
По сюжету популярный американский телеактер, звезда фэнтезийного молодежного сериала вроде «Дневников вампира» Джон Фрэнсис Донован скоропостижно и преждевременно умирает от передозировки, совсем молодым, но не на пике славы, а под погребальные ритмы заката едва начавшейся карьеры и в лучах ненависти общества, что еще вчера его обожало. Это происходит в 2006 году (и это не спойлер, а очевидность, вытекающая из самого названия фильма и из вступительной сцены). Публика воспринимает случившееся как очередную скандальную новость из далекого мира шоу-бизнеса. Все, кроме одиннадцатилетнего Руперта, живущего в Англии, для которого телерепортаж о смерти Донована становится очень большой и очень личной трагедией.
А дальше действие попеременно разворачивается в двух временных отрезках. Первый – это события, предшествующие инциденту 2006 года, повествующие о созвучиях в жизни двух, казалось бы, совершенно разных людей, вовлеченных в странную и таинственную переписку: маленького мальчика, мечтающего стать актером, и молодой звезды, мечтающего стать самим собой. Второй временной отрезок – наши дни, где повзрослевший мальчик, таки превратившийся в актера, дает интервью скептически настроенной журналистке «The Times», в котором проливает свет на скандальную переписку многолетней давности, на отношения с телезвездой, на жизнь и смерть Джона Ф. Донована.
Вундеркинды тоже могут ошибаться. Титулованный квебекский режиссер и сценарист Ксавье Долан, завсегдатай Канн, прославившийся в двадцатилетнем возрасте и оттого получивший прозвище «канадский вундеркинд» (сейчас Долану тридцать), впервые провалился. «Смерть и жизнь Джона Ф. Донована» стала англоязычным дебютом франкоязычного кинематографиста и первой его неудачей, возымевшей откровенно негативные рецензии. И это несмотря на блестящий актерский состав, где помимо Харингтона запечатлелись Натали Портман, Кэти Бэйтс, Сьюзан Сарандон, Тэнди Ньютон, Майкл Гэмбон и многообещающая юная звезда оскароносной «Комнаты» Джейкоб Тремблэ (в отснятом материале также присутствовал экстравагантный персонаж Джессики Честейн, редактор желтого журнала светской хроники, но на этапе монтажа вся линия с ее участием, как говорится, осталась на полу).
Возможно, сказались «трудности перевода». Как в свое время сетовал Сергей Довлатов, выдающийся советский прозаик, эмигрировавший в Америку, что, мол, никогда, как бы хорошо он ни выучил английский язык, не сможет писать на нем так же, как писал на русском, точно так, вероятно, и франкоговорящий Долан не сумел выразить на иностранном английском свои мысли так же изящно, тонко и глубоко, как это делал на родном французском. Оттого диалоги получились сплошь банальными и шаблонными. Или не смог добиться от англоговорящих актеров необходимых нюансов игры. Или, перейдя на английский, Долан неосознанно заглотил и поперхнулся обилием голливудских клише. Словом, кто его знает, что в действительности произошло, но Долан, испытавший величие гения слишком рано, в слишком нежном и уязвимом возрасте, выдал сентиментальную тривиальность, лишенную подлинных чувств и подлинных проблем.
Смотрите легально на MEGOGO
На данном этапе мировое киносообщество, безусловно, простит режиссеру промах. Взирая на предыдущие неоспоримые заслуги и на его молодость. Но есть, к сожалению, и вероятность того, что Долан, юное дарование, к своим тридцати годам исписался. Знаете, как бывает с девочками-школьницами-акселератками, которые в тринадцать выглядят на восемнадцать, то есть развиты физически не по годам. Потом, лет в тридцать, они потасканы и изношены так, будто им стукнуло пятьдесят. Рано созревают – рано стареют и выходят в тираж. Быть может, и Ксавье Долан, созревший как режиссер поразительно рано, так же рано и потух, скатившись в никому не интересную стариковскую сусальность.
Снимая историю тотального одиночества и отторжения обществом, выстраиваемую на параллелях жизни ребенка-фаната-изгоя и взрослого-кумира-изгоя, Долан в очередной раз снимает собственную историю, как делал это во всех своих фильмах. И Донован, и Руперт – экранные альтер эго самого постановщика, который точно так же мечтал стать киноактером, точно так же рано узнал, что значит быть телезвездой, точно так же мучился от непростых отношений и недопонимания с матерью, точно так же некогда написал письмо своему кумиру (дело было в конце 90-х, когда на экраны вышел «Титаник», и восьмилетний Долан, восхищенный Леонардо ДиКаприо, написал тому восторженное письмо, правда, в отличие от писем Руперта, оставшееся без ответа) и точно так же в определенный момент столкнулся с принятием своей гомосексуальности.
Вот только отражение всех этих тем в творчестве Ксавье Долана мы уже видели, и не один раз. И если, к примеру, зацикленность того же Педро Альмодовара на матери и на собственной сексуальной ориентации привела режиссера к его самой зрелой, самой тонкой, самой выдержанной и самой мудрой работе «Боль и слава», то зацикленность Долана привела к самоповторам и самоклише, к ситуации, когда сказать больше нечего, но поток слов все равно исходит по инерции и по лекалам.
Ощущение, будто Долан, растерявший собственный внутренний конфликт и собственную эмоциональную заполненность, выстраивает проблемы на пустом месте: сегодня каминг-аут уже не представляется эдаким шагом в пропасть, а гомосексуальность в рядах знаменитостей – явление более модное и более распространенное, нежели консервативная гетеросексуальность. Посему страдания Донована выглядят искусственно вымученными (а линию с обвинениями в педофилии, которая могла бы быть острой и конфликтообразующей, автор почему-то не дожимает). И вполне понятны скепсис и брезгливость политической журналистки, прилетевшей из горячих точек «на замену», чтобы услышать банальный рассказ о трудностях с самоидентификацией и о нетерпимости социума. И совершенно неубедителен тот момент, где она внезапно проникается проблемой и даже решает пропустить свой авиарейс.
Герои Долана смотрят в камеру и подмигивают, выдают заурядные «мудрости» и разыгрывают эмоциональные кульминации под дождем и в замедленной съемке, под слишком популярный заимствованный саундтрек. И в какой-то момент канадец даже берется повторить эффектную, насыщенную сцену из своего же «Это всего лишь конец света», где герой приезжает домой, но радость от встречи с родственниками мгновенно переходит в крики, истерики, размолвки. Вот только то, что Кассель, Ульель, Сейду, Котийяр разыгрывали так естественно, подлинно, темпераментно, эмоционально, в англоязычной версии уподоблено неважному, наружному американскому ремейку хорошего, глубокого европейского кино, которому так и хочется бросить в лицо станиславское «не верю!».
Долан пытается окунуть кадр в искренность и душевную теплоту с помощью фильтров и зеленых чернил, но технические приемы оказываются абсолютно бессильны там, где фальшивит сама история. Причем порой фальшивит настолько, что вынуждает морщиться, как от кислого яблока. Как от финальной улыбки Тэнди Ньютон, излучающей липовое счастье.
Анастасия Лях
Смерть и жизнь Джона Ф. Донована (The Death and Life of John F. Donovan)
2018 год, Канада
Продюсеры: Лиз Лафонтейн, Ксавье Долан, Нэнси Грант
Режиссер: Ксавье Долан
Сценарий: Ксавье Долан, Джейкоб Тирни
В ролях: Кит Харингтон, Натали Портман, Джейкоб Тремблэ, Кэти Бэйтс, Сьюзан Сарандон, Тэнди Ньютон, Бен Шнетцер, Эмили Хэмпшир, Крис Зилка, Майкл Гэмбон, Сара Гадон
Оператор: Андре Тюрпен
Композитор: Габриэль Яред
Длительность: 123 минуты/ 02:03
