Худший человек на свете (Verdens verste menneske)

Эта норвежская драмеди титулованного постановщика Йоакима Триера, которая за два часа успевает пройти нелегкий путь от мелодраматической комедии до экзистенциальной трагедии, получила в Каннах награду за лучшую женскую роль (для актрисы Ренате Реинсве, которая ранее снялась у того же Триера в драме «Осло, 31-го августа») и две номинации на «Оскар» за лучший оригинальный сценарий и как лучший иностранный фильм. За иронией, которая неуклонно сопровождает жизненные шаги героини, что мечется между профессиями, мужчинами и увлечениями, проступают сильное и очевидное режиссерское «я», философия самопознания (не абстрактная, но вполне конкретная), грусть неизбежного, эйфория самоактуализации. Понять, кто ты есть, чего хочешь, где твое место… – наиважнейший смысл существования в современном мире, полном возможностей и одновременно чрезмерно запутанном и хаотичном, где слишком много всего и сразу.

В течение двух часов (которые состоят из пролога, двенадцати глав и эпилога) мы наблюдаем за несколькими годами жизни обычной жительницы Осло Юлии, от студенчества до тридцатилетия. Она поступает в мединститут лишь потому, что в медицинский поступить очень сложно, и быстро понимает, что ее увлекает вовсе не анатомия, но человеческая душа. Переводится на факультет психологии, но там осознает, что хочет заниматься фотографией. Пофотографировав моделей, Юлия в итоге становится обычной продавщицей в книжном магазине. Однажды она пишет статью о феминизме под названием «Оральный секс в эпоху #MeToo» (Юлия размышляет, можно ли быть феминисткой с членом во рту), но дальше одной публикации писательство не идет.

Она заводит отношения с мужчиной, который существенно старше (Андерс Даниелсен Лье, исполнитель главной роли в «Осло, 31-го августа»), автором популярной серии комиксов про брутального кобеля и распутника по имени Рысь, олицетворяющего мужское доминирование, мизогинию и сексизм («Мой персонаж – это всего лишь персонаж, это не я», – говорит иллюстратор). Казалось бы, они похожи и органичны (и даже читают одни и те же книги), но постепенно разница в возрасте и мировоззрении образует пропасть. В кругу его друзей Юлии некомфортно. А разговоры о создании полноценной семьи и о детях вгоняют ее в депрессию. И как-то на вечеринке Юлия встречает другого, веселого и фривольного, с которым не нужно говорить о детях и строить планы на будущее, с которым можно вот так просто снять друг перед другом трусы и пописать, и прошляться по городу всю ночь до рассвета.

Норвежец Йоаким Триер, урожденный датчанин, приходится дальним родственником Ларсу фон Триеру. И хотя его работы куда менее депрессивны (но тоже во многом меланхоличны и непременно рефлексивны), они местами очевидно рифмуются с картинами более знаменитого родича. Свое «я» норвежский постановщик выражает посредством и мужских персонажей (как в «Осло, 31-го августа», где главный герой, пациент наркоклиники, получает разрешение выйти в город, чтобы попасть на собеседование с потенциальным работодателем, но сбегает и всю ночь бродит по городу, вдыхая свободу, переосмысливая прожитое и совершенное, хорошее и плохое), и женских. В большей степени женских («Тельма», «Худший человек на свете»), как и фон Триер, который ошибочно прослыл женоненавистником, но в действительности через боль и кризис своих героинь выражает собственные мучения.

Смотрите легально на MEGOGO

К тому же Йоаким Триер раз за разом раскрывает талант и в первую очередь оригинальность, нетривиальную притягательность молодых интересных актрис. В мистической «Тельме» (где радикально набожная, воспитанная в традициях христианского фундаментализма героиня, осознавшая, но не принявшая свою лесбийскую природу, впадает в сверхъестественные припадки под сильнейшим эмоциональным давлением упорного и непреклонного отрицания собственного «я») это была Эйли Харбо, загадочная и надвременная, пребывающая вне моды и тенденций. В «Худшем человеке на свете» это Ренате Реинсве, наоборот обладающая островатым духом и настроением ультрасовременности.

Йоаким Триер совмещает в одной картине и радужные приемы ромкома, причем довольно изобретательные (однажды утром Юлия входит в кухню, где ее бойфренд задает дежурный вопрос «Будешь кофе?», включает свет, и тогда время и движение вокруг нее останавливается, останавливается и льющийся из кофеварки в чашку кофе, и она выбегает из дома, бежит в кафе, чтобы встретиться с тем, в кого, как ей кажется, влюблена, мир стоит на паузе, а героиня пребывает в эйфории…, возвращается домой, снова жмет выключатель, кофе опять льется в чашку, а она готова совершить важный шаг и перейти к следующему жизненному этапу), и жесткую психоделику подстать мудреным чернокомедийным фрейдистским экзистенциям (под галлюциногенными грибами Юлия, пребывающая в перманентном поиске себя и, видимо, страшащаяся так и не найти, видит свое молодое тело морщинистым и обвисшим, переживает снова и снова безразличие отца, комплекс Электры, подавленность своей внутренней эмансипе…, агрессивно бросает в безучастного и отстранившегося родителя-галлюцинацию использованный тампон).

Под занавес вложенное в Юлию режиссерское «я» звучит еще громче. Максимально громко. Ее длинный путь самопоиска заканчивается на киносъемочной площадке… Кажется, она наконец-то чувствует себя на своем месте. Ей комфортно и хорошо. Она наконец повзрослела. За окнами, во вчерашнем дне, остались пройденные этапы, пробы, ошибки, эксперименты. Она проводит их взглядом и улыбается.

Анастасия Лях