Лобстер (The Lobster)

Саркастичная антиутопия с «говорящим» названием «Лобстер» – англоязычный дебют греческого постановщика Йоргоса Лантимоса и первый его фильм, в котором снялись голливудские звезды. По мнению многих критиков, «Лобстер» стал самым любопытным событием 68-го Каннского кинофестиваля, где удостоился трех наград, в том числе приза жюри. Оказавшись во внеконкурсной программе Одесского смотра, он, естественно, привлек наибольшее внимание зрителей и прессы.

Лантимос – один из ярчайших циников и абсурдистов современного кинематографа, нивелирующий понятие человечности человеческих отношений с помощью язвительных жестких метафор и холодного индифферентного символизма. «Лобстер», беспристрастно уничтожающий главное человеческое чувство (любовь), существующее в фантомном (или фиктивном) бездоказательном измерении, является вполне логичным и органичным продолжением предыдущих картин режиссера. «Клык», победивший в параллельном конкурсе Канн «Особый взгляд» и получивший номинацию на «Оскар» в категории иностранных фильмов, рассказывал о семье, живущей в доме за высоким забором на окраине города: отце, матери и их трех детях. Детям запрещалось выходить во внешний мир, и они годами существовали в отведенной зоне «комфорта», ограниченной неприступной оградой. Единственным человеком извне, переступающим порог дома, была охранница, удовлетворяющая сексуальные потребности сына. Дети, не имеющие никакого представления о реальности, тщетно ждали дня, когда выпадет их правый клык, так как согласно семейному закону в этот день они смогут покинуть свою скорлупу. И конечно же, не подозревали, что день освобождения – фикция.

«Альпы» рассказывали об одноименной организации, члены которой за конкретную плату предлагали специфическую услугу тем, кто потерял близкого человека: заменяли собой умерших… Таким образом, «Клык» пересекается с «Лобстером» полным аннулированием свободы выбора, тогда как «Альпы» роднятся подменой настоящего искусственным, оригинального поддельным, искреннего имитацией, подлинного фальсификатом.

«Лобстер» – история о мире, где любовь является общественной повинностью, без которой нет места в социуме. Любить – больше не дар, а закон, строго исполняемый в принудительном порядке. Главный герой Дэвид – с недавних пор одиночка, так как жена влюбилась в другого и развелась. Все одинокие попадают в отель – место, где в течение 45 суток они обязаны найти себе пару, в противном случае их превратят в животное и выпустят в лес. Причем обзавестись второй половинкой можно лишь при условии наличия общей характерной черты, некой особенности: например, вы оба близоруки, оба хромы на одну ногу, оба страдаете внезапным кровотечением из носа или оба бездушны как камень (кроме главного героя, ни у одного из персонажей нет имени, закадровый голос называет всех в соответствии с их отличительным качеством: хромой парень, бессердечная женщина, девушка, у которой носом идет кровь). Единственная радость в случае неудачи, отдаленно напоминающая право и вольность, – то, что вид животного можно выбрать самостоятельно. Дэвид хочет стать лобстером, потому что любит море и потому что лобстеры живут сто лет и обильно размножаются. Комитет отеля одобряет неординарный выбор, поскольку большинство выбирает собаку, и оттого собак на улице так много.

То едкое и даже злое остроумие, с которым режиссер выстраивает перед зрителем казалось бы абсурдный, фантасмагоричный мир, сперва потешает, но очень быстро погружает в кромешный ужас от осознания того, насколько выдумка близка к реальности, насколько она и есть реальность. Буквально в каждой зарисовке и диалоге Лантимос говорит об идиотизме рамок и правил, в которые человека загоняет негласный общественный уклад, продиктованный каким-то формальным порядком, лишенным всякого здравого смысла. Когда Дэвид заполняет анкету, где должен в числе прочего указать сексуальную ориентацию, в списке имеются только гетеросексуальность и гомо-, бисексуальность, которую герой не против предпочесть, отсутствует в силу технических причин. Собственно, все, происходящее в «Лобстере», обусловливается техническими причинами и техническими последствиями, а персонажи представляют собой механизмы, тикающие лишь так, как положено (причем оказавшись в противоположном лагере одиночек-мятежников, Дэвид попадает в точно такие же узкие рамки, только в полярную крайность: здесь строжайше запрещено проявлять любую симпатию).

Смотрите легально на MEGOGO

Весь фильм Дэвид напоминает провинившегося ученика, ставшего коленками на гречку и ждущего благосклонности и одобрения свыше. Внутренне противясь режиму, безропотно ему следует, принимая «так надо» за истину, грозящую стать пожизненной пыткой (иными словами, автор высмеивает изнанку семейных союзов, в которые люди вступают по заведенной надобности и годами терпят друг друга, притворяясь несуществующими половинками несуществующего целого). Администрация отеля добросовестно проводит воспитательную работу с «неугодными», то есть наглядно демонстрирует физическую потребность в спутнике: женщину, прогуливающуюся в одиночестве, обязательно изнасилует насильник, а на женщину в паре он лишь пустит скупую слюну, выглядывая из-за куста (поучительные уроки проводятся в виде занимательных пантомимических сценок). А чтобы мужчина осознал потребность в женщине, ежевечерне молодые симпатичные горничные по распоряжению свыше наведываются в номера, садятся на штаны и елозят до наступления эрекции, после чего равнодушно уходят. При этом мастурбация как проявление мнимой сексуальной самодостаточности строго запрещена и карается практически инквизиторским методом: блудную руку помещают в тостер и пропекают до кровавых ожогов (в лагере одиночек действует не менее зверская карательная система: за поцелуй рассекают рот от уха до уха).

«Лобстер» не только о том, что под давлением социума мы заставляем себя «влюбляться», строим так называемые ячейки, которые в лучшем случае держатся на совместном просмотре телепередач или обсуждении новостей, а одиночки рано или поздно неизменно становятся изгоями «вне закона». «Лобстер», скорее, о неприкаянности человеческой природы. Мы не способны быть свободными, как животные, так как наделены духовным голодом. Не способны жить в одиночестве, так как подвластны социализации и, несмотря на кажущуюся независимость, испытываем неполноценность. Не способны быть с кем-то, так как это всегда требует жертву, несовместимую с эгоистичной натурой. Мы – нездоровый, неустроенный, дисгармоничный вид, у которого нет шанса на успокоение.

Анастасия Лях

лобстер рецензия