Сплит (Split)

В фильме «Неуязвимый» М. Найт Шьямалан рассказал о балансе в природе: если на одном конце земного шара есть человек, которого не берут ни удары, ни хвори, то где-то на противоположном непременно живет тот, кто рискует рассыпаться от малейшего прикосновения. В «Сплите» же режиссер поведал о балансе внутри одного тела и одной души: если в перечне наших возможных «я» имеется личность слабая и угнетенная, то когда-нибудь в этом же самом списке вполне может возникнуть тот, чья сила не знает границ.

В переводе с английского split означает «расщепление». И хотя в кино и художественной литературе очень любят изображать маньяков, страдающих расщеплением личности, в медицинской практике диссоциативное расстройство встречается крайне редко. Самым известным до сих пор считается случай арестованного в 1970-х и приговоренного к принудительному лечению американца Билли Миллигана, личность которого насчитывала 24 полноценных, самостоятельных «я», десять из которых были основными, тринадцать «нежелательными», которым запрещалось «выходить на свет» (или «вставать на пятно», то есть захватывать сознание), и одна личность была объединяющей, то есть хранящей воспоминания всех персонажей. Миллиган, предположительно заболевший в раннем детстве, когда пришлось терпеть сексуальное насилие и истязания со стороны отчима, стал первым и пока что единственным маньяком в истории, которого оправдали по причине «расстройства идентичности».

Должно быть, именно на основе уникальной истории Билли сценарист Майкл Куни написал отличный детективный триллер «Идентификация», экранизированный в 2003 году Джеймсом Мэнголдом. Правда, Куни ограничился десятью базовыми игроками. Когда же под конец 2014-го в медиа расползлась новость о смерти Миллигана, к тому времени уже всеми забытого и доживающего свой век в доме для престарелых, интерес к его феноменальной фигуре возобновился. Шьямалан тут же сел за написание сценария и уже через год приступил к съемкам. А ДиКаприо вызвался продюсировать байопик под названием «Переполненная комната» и лично играть в нем роль Билли Миллигана, о которой мечтал еще на заре карьеры.

С одной стороны, «Сплит» – история выдуманная, не биографическая. Героя Джеймса МакЭвоя зовут по-другому, в нем живут иные альтер эго, и он убивает, чего обвиненный в нескольких изнасилованиях и грабежах Миллиган никогда не делал. С другой стороны, связь с историей несчастного, физически и психически травмированного в детстве Билли очевидна. Так, к примеру, одна из личностей последнего была лесбиянкой, а Шьямалан придумывает дизайнера одежды Барри, гомосексуалиста. Другая личность Миллигана страдала глухотой, а Шьямалан показывает «девушку», вынужденную колоть инсулин, в то время как никто из остальных членов «семьи» на диабет не болен. Упоминает постановщик и про различные уровни IQ для всех двадцати с лишним личностей, как и в случае с Билли.

Главное, что сценарист и режиссер, благополучно переживший неудачный период в карьере и творчестве и, начиная с сериала «Сосны», потихоньку восстановивший репутацию, не превращает триллер в маскарад, концертную программу с переодеванием. Он делает ставку не на костюмы и грим, а на сумасшедшие мимику и интонации МакЭвоя (жаль, что в украинском прокате нельзя будет услышать оригинальный голос актера и все его вариации), который прыгает из одного «я» в другое, будто газель: легко, стремительно и грациозно, игриво посверкивая копытцами перед дулом охотника. И очевидно, как сильно Шьямалан, сам появляющийся минуты на полторы в кадре, любит своего героя во всех его проявлениях разом и в каждом по отдельности. Соответственно, по уши влюбляется в героя и зритель (простите за самоцитирование, но ох как не зря в рецензии на «Виктора Франкенштейна» я написала: «Именно МакЭвой здесь и изобретатель, и монстр; и безумец, и бедолага; и злодей, и мученик; и бог, и человек, и существо. Эдакий доктор Джекил и мистер Хайд. Единственный, кто вызывает эмоции. Словом, в идеале Джеймс должен был сыграть в монодраме, соло-интерпретации «Франкенштейна», где бы весь полноценный хронометраж провел наедине с самим собой, борясь с внутренним монстром»).

Смотрите легально на MEGOGO

В результате Шьямалан снимает вовсе не типичный психопатический триллер об охотнике и жертве. И даже не атипичный триллер о том, как жертва и охотник меняются местами. И не вариацию на тему стокгольмского синдрома. Он снимает без пяти минут лав-стори о встрече двух одиночеств: двух белых ворон или черных овец, которые когда-то пережили насилие и агрессию, проявили ранимость и хрупкость, долго терпели, скрывались за масками, но теперь восстановили баланс и выпустили на волю неуязвимого зверя. Зло ли этот зверь? В одном из финальных кадров главный герой, уже переживший метаморфозу, стоит перед зеркалом, напоминая заключительную сцену «Твин Пикса», в которой Боб окончательно овладел душою агента Купера. Зло ли Боб? Или баланс в природе?

Неспроста в кадре появляется зверинец, в буквальном смысле слова зоопарк, где загнанные в клетки хищники мечутся в своих небольших темницах в надежде вырваться наружу. Они надеются, но не предпринимают попыток сбежать. Подобно нам, людям, взращивающим в своих приличных и благопристойных на вид оболочках внутренних монстров, которые могут надеются, но в большинстве случаев никогда не выйдут на волю, никогда не рванут на поверхность. Шьямалан же дарует зверю свободу. «Вот так окно закрыто, а вот так открыто», – говорит девятилетняя личность героя по имени Хедвиг, показывая на два сменяющих друг друга детских рисунка на глухой стене: на одном нарисовано закрытое окно, на другом – распахнутое настежь.

Анастасия Лях

сплит кадр 1