Мы не любим ситуацию, в которой в конце серии подвешивают многообещающие моменты, которые затем оборачиваются ничем в следующем эпизоде. Так называемые клиффхэнгеры – это здорово, это то, что заставляет ждать следующей части с еще большим нетерпением. Но если потом подвешенный вопрос не является ничем по-настоящему важным, если он рассасывается сам собой, если в следующем эпизоде о нем вспоминают как “а, да, было такое, но забыли, теперь есть вещи поважнее”, то ты невольно чувствуешь себя обманутым. И все это напряженное ожидание не оборачивается ничем, кроме недоумения, куда весь этот накопленный потенциал подевался.
Далее следуют спойлеры шестого эпизода второго сезона сериала “Большая маленькая ложь”
Создатели второго сезона примерно так и сделали, и уже не в первый раз. В финале пятой серии мать Бонни выдавила из себя “убей меня”. В шестом эпизоде это получило хоть какое-то продолжение: ее дочь спрашивала врача, могут ли они сделать так с помощью морфина. Но в целом, не то чтобы этому было уделено много внимания. Но с остальными киффхэнгерами поступили еще хуже. Болезненного вида молодой человек Джейн (Вудли) сказал ей, что да, он был в полиции – но ничего такого, его спрашивали, не рассказывала ли его девушка об обстоятельствах смерти мужа Селесты. И он сказал правду – не рассказывала. Но предупредил, что полиция их подозревает и обязательно расколет кого-то из пятерых.
Дальше все идет по нисходящей – девушка, соблазнявшая Эда, мужа Мадлен, ничего в той ситуации в баре не сделала. И вот, они снова встречаются, теперь уже при свете дня в кафе, и она снова рассказывает чужому верному мужу, как она его хочет и как мудро он поступит, если отомстит изменщице. Понятное дело, не каждый клиффхэнгер может обернуться чем-то огромным, меняющим ход всего повествования. Но если вы в финале эпизода делаете на этом такой драматичный акцент, а потом просто удаляете любые серьезные последствия, то как потом верить в последующие подвешенные моменты? Может, в финальной серии и сцены с судом пройдут за минуту, да и дело с концом, переключимся на что-то реально важное? Как теперь серьезно относиться к подобным зависшим вопросам?
Мы не очень любим выжимание слезы из аудитории, а потому не считаем, что привлечение детей к судебному процессу является чем-то обязательным, но все же, вокруг того, что детей будут расспрашивать на суде, было много разговоров. Селеста говорила им, что не нужно наговаривать на бабушку, но нужно говорить правду, что они хотят остаться с ней. Быть может, в финальной серии дети и окажутся в зале суда, но пока их и близко не было. Получается, ситуацию нагнетают вокруг чего-то, что потом никак не раскрывается в дальнейшем повествовании. И это не разовое исключение, не случайная оплошность, это стало постоянным спутником сценаристов во втором сезоне.
Сам процесс тоже вызывает вопросы. Судья ссылается на какие-то экспертные оценки психологов, но детальнее о них не говорят. Она говорит о том, что ей сложно поверить Селесте – и это резонно, персонаж Кидман не может выжать из себя ни одного адекватного ответа. Она даже не может полноценно описать всю ситуацию с погибшим мужем – а ведь она сняла квартиру, чтобы не жить с ним, собиралась переехать с мальчиками. Вместо защиты она лишь пытается говорить “правду и только правду”, как будто суд вынесет решение в ее пользу за счет оценки ее высоких моральных качеств.
Кроме того, начинают всплывать обстоятельства, которые раньше нам не показывали. На суде выясняется, что мужчина из бара был не единственным секс-партнером Селесты. Было еще человек пять – все были сняты в барах, секс был почти сразу после знакомства, иногда в общественных местах вроде туалетной кабинки. То, что это стало сюрпризом для друзей и знакомых Селесты – это понятно. Но почему это стало сюрпризом для всех нас, зрителей? Ведь это важная составляющая портрета человека. Сейчас мы все на стороне Селесты, потому что мы понимаем, что за монстр ее свекровь и потому что нам детально показали историю ее тяжелых взаимоотношений с мужем в первом сезоне. Именно поэтому мы понимаем, что она не просто свихнувшаяся мать-одиночка, а жертва домашнего насилия. Это понимание приходит после детального последовательного объяснения. А сейчас нам предлагают оценивать ее персоналию чуть ли не с точки зрения судьи, которая видит ее второй раз в жизни, ведь мы, получается, знаем о событиях в жизни Селесты немногим больше. Это абсолютная сценарная дыра, даже если попытаться выдать ее за драматический усиливающий эффект.
Таким же усилением на ровном месте выглядит и внезапно вскрывшаяся сексуальная связь мужа Ренаты с няней их детей. Уволенная няня попросила пособие и значительную сумму за “другие услуги”, за которые ей обещано было заплатить (в эти услуги входило “снятие стресса”). Рената в бешенстве, мы в постепенном понимании, что сценарно второй сезон слаб.
Что может его спасти? Финальная серия. Там могут быть внезапные развороты повествования, чья-то смерть, яркие диалоги и монологи, в общем, все, что полагается заключительным эпизодам сезона. Но если ранее финальный эпизод представлялся эффектной чертой под сильным сезоном, то теперь мы видим, что это последний шанс на спасение. И чаще в таких ситуациях спасения не наступает – одной серией целый сезон не вытащить. Так было в этом году с третьим сезоном “Настоящего детектива”. Сезон катился в никуда, и все надежды оставались лишь на яркий твист в финале. Его не было, а даже если бы и был, проблемы сценария предыдущих серий никуда бы не делись. Будем рады ошибиться, но похоже, кроме яркой профессиональной формы второй сезон “Большой маленькой лжи” не предложил нам ничего – наполнение очень слабое, и главная проблема, к сожалению, на стороне сценаристов.
Сериал “Большая маленькая ложь” (Big Little Lies)
2 сезон (season 2)
Эпизод 6: Плохая мать (The Bad Mother)
Режиссер Андреа Арнольд
Сценарий Лиана Мориарти, Дэвид Э. Келли, Мэттью Тинкер
Дата премьеры — 14 июля
Читайте также обзор всех эпизодов второго сезона:
