Ричард Джуэлл (Richard Jewell)

Если бы Клинт Иствуд был женщиной, то тоже должен был бы оказаться на оскаровском платье Натали Портман. В том смысле, что его прошлогодняя режиссерская работа «Ричард Джуэлл» аналогично с работами упомянутых на протестном наряде Портман женщин-постановщиц была проигнорирована киноакадемиками (не считая номинации для Кэти Бэйтс за роль второго плана). Хотя Иствуд снял одну из лучших своих картин. Пусть тихую и скромную, но полную человечности и достоинства; маленькую историю о маленьком человеке, вокруг смирной и опрятной, и в хорошем смысле слова невзрачной, неброской жизни которого внезапно возникли хаос и гвалт, в итоге остановившие его доброе сердце.

Иствуд в очередной раз перенес на экран реальную историю. В 1996 году на летних Олимпийских играх в Атланте случился теракт. Кто-то оставил под скамьей в парке, где веселилась и слушала концерт большая толпа, рюкзак с самодельной бомбой. Единственным, кто обратил внимание на подозрительную сумку и забил тревогу, был рядовой охранник Ричард Джуэлл, благодаря которому бóльшую часть людей удалось эвакуировать из радиуса действия шрапнели до прогремевшего взрыва. Джуэлл, непримечательный чудаковатый толстяк, сходу стал национальным героем. А затем столь же быстро с помощью СМИ превратился в национального злодея.

За неимением конкретных подозреваемых ФБР устремило все свои силы на то, чтобы вписать биографию бедолаги в психологический портрет потенциального террориста. А пресса, жадная до сенсационных виражей, превратила жизнь Джуэлла и его кроткой, мягкосердечной матери в подлинный ад. Как говорят, от любви до ненависти один шаг, как и от восславления к линчеванию.

90-е Клинта Иствуда – это эпидемия песни и танца «Macarena», батончики «сникерс», вещающий с выпуклого телевизора Билл Клинтон, сила и влияние газетных медиа, которые еще не столкнулись с широтой возможностей и свободой интернета и посему считали непоколебимым каждое напечатанное слово, и эпоха гражданской расслабленности общества, еще не пережившего 11 сентября.

Экранизация не поддает сомнению невиновность Джуэлла, не пытается сделать его образ неоднозначным. Он – с самого начала и до самого конца невинная жертва собственного благодушия и устойчивой склонности всей социальной системы к инерции и поверхностной перцепции. В нашей природе – нежелание углубляться, стремление считывать происходящее вокруг исключительно с наружного слоя и быстро идти дальше. Читаем громкие заголовки, но не читаем большие статьи. Делаем работу плохо, лишь бы получить зарплату в конце месяца или скорее пойти домой.

Смотрите легально на MEGOGO

ФБР даже не рассматривает других возможных подозреваемых, потому что кандидатура Джуэлла максимально удобна: гик, лузер, бездетный и неженатый, всю жизнь живет с мамой, обиженный на реалии, в которых ему никогда не быть крутым парнем, а всегда довольствоваться ролью «вида обыкновенного», неважного, заурядного нолика. Пресса просто хватается за набор букв в имени и фамилии, не утруждаясь усилием разглядеть за буквами реального человека, а за обвинениями – хотя бы одну улику. Общественность подобно механическому переключателю просто клацает взад и вперед, цитируя передовицу. И никто дальше собственного носа не смотрит, потому что никто не хочет ни во что углубляться.

Продюсерами проекта выступили Джона Хилл и Леонардо ДиКаприо. Вроде как изначально они же должны были сыграть Ричарда Джуэлла и его адвоката. Возможно, кандидатура Хилла отпала из-за того, что тот сильно похудел, а может, по другой причине. Но в итоге ведущую партию исполнил малоизвестный Пол Уолтер Хаузер, знакомый публике разве что по второстепенной роли в байопике «Я, Тоня» (актер сыграл приятеля бывшего мужа Тони Хардинг, якобы «телохранителя» фигуристки, который был соучастником заговора и нападения на ее конкурентку Нэнси Керриган). А адвоката (непредставительного, но толкового, рационального, остроумного и на редкость благородного и сердобольного) сыграл гений второго плана Сэм Рокуэлл.

Но именно непримечательный на вид Хаузер, не имеющий ни малейшего намека на звездный статус, стал истинным открытием и откровением этого фильма, своим натурализмом и «обыкновенностью», неотличимыми от реальности, переигравший всех знаменитых коллег, создавший образ до невозможности трогательный, уязвимый, беспомощный и беззащитный, преисполненный детской наивности и упрямой мечтательности (вроде той, которая двигала главным героем «Арахисового сокола», настроенным во что бы то ни стало сделаться чемпионом по рестлингу), но вместе с тем сильный, твердый и мужественный.

В одной из финальных сцен героиня Кэти Бэйтс (дружелюбная мать Джуэлла, переживающая ужас вторжения в ее маленький, аккуратный, «комнатный» мир) пытается оттереть с возвращенной пластиковой посуды, ранее изъятой агентами в качестве вещдоков, цифры, которыми пронумеровываются улики. И скорее всего, эти отметки, грубо замаравшие уютный и безобидный уголок ее мирного существования с сыном, удастся отдраить. Как и удастся отмыться от шумихи и клеветы, как только медиа и общественность переключатся на другую мишень. Но след, к сожалению, может остаться. И не только на мисках.

Анастасия Лях