Зыбучие пески (Quicksand)

Шведский мини-сериал «Зыбучие пески» можно назвать и детективом, и криминальным триллером, и юридической драмой, и подростковой лав-стори. Шоу затрагивает актуальную проблематику так называемого скулшутинга (школьной стрельбы). И хотя подобные случаи, распространенные преимущественно в США и России, для Швеции редкость, сериал как раз и демонстрирует, что от подобного никто не застрахован, ни одно из государств, ни один из городов, ни одна из семей; и неважны материальное благополучие страны, политика, социальное устройство, этническая и гендерная толерантность и даже степень коллективной и личной свободы… Потому что всегда может «нажать на курок» какая-нибудь другая причина, спровоцировавшая взрыв ненависти. Или же причины может не быть вовсе, и это, пожалуй, самое страшное.

Естественно, шведские телевизионщики далеко не первыми перенесли школьный шутинг в игровой формат. Хотя, кажется, в форме сериала тема поднята впервые. До этого вышли небезызвестные полнометражные ленты о стрельбе среди учеников: американский «Слон» Гаса Ван Сента, британский «Что-то не так с Кевином» постановщицы Линн Рэмси (которая показала трагедию с позиции матери стрелка), эстонский «Класс», канадский «Черный дрозд», опять же американский «Нулевой день» (вышел в тот же год, что и «Слон», и аналогично основывался на реальном массовом убийстве в школе «Колумбайн» в округе Джефферсон, штат Колорадо, произошедшем в 1999 году). Но самым первым, первопроходцем в этом продиктованном реалиями тематическом поджанре был британский фильм «Если…» 1968 года выпуска от режиссера Линдсея Андерсона, который рассказывал о буднях, прессинге и вооруженном бунте в британской частной школе и ассонировал с контркультурой 60-х (об этом же позже спели Pink Floyd в «Another Brick in the Wall»).

Мини-сериал «Зыбучие пески» (первый проект Netflix на шведском языке) основывается на одноименном романе Малин Перссон Джолито, опубликованном в 2016 году. А годом ранее, в 2015-м, произошел самый крупный в рамках Швеции школьный инцидент: стрельба в школе города Тролльхеттан. Завершившееся в марте 2016-го расследование пришло к выводу, что преступление было совершено на почве расовой ненависти.

Стоит провести жирную черту между смыслами картины «Если…» 1968-го и всеми последующими, относящимися уже к нулевым и к так называемой новейшей истории школьного шутинга. В фильме Линдсея Андерсона (где, к слову, дебютировал Малкольм МакДауэлл, затем продолживший свой экранный агрессивный бунт в кубриковском «Заводном апельсине») бунтовщики не были антигероями и тем более злодеями. Они восставали против душащей системы и школьной диктатуры, и их террор был не актом беспочвенного массового истребления, но радикальной формой борьбы за свободу.

Тогда как скулшутинг, отраженный в фильмах нулевых, уже окрасился в явно негативные цвета: цвета фашизма, ксенофобии, зомбирования видеоиграми…, в отголоски противоречивого закона о легализации оружия. Но если проводить параллели между шведским шоу и его полнометражными предшественниками, максимально близко встает в один ряд с «Зыбучими песками» (засасывающими будущего стрелка и главную героиню вместе с ним в пучину мизантропии и социопатии, как болотная трясина) триллер с Тильдой Суинтон и Эзрой Миллером «Что-то не так с Кевином».

Смотрите легально на MEGOGO

И там, и там стрелки страдают от нелюбви родителя; и там, и там на них не давят ни система, ни образовательная тирания, ни политика, ни материальная нужда (в «Зыбучих песках» и вовсе стрелок – золотой мальчик, избалованный, ни в чем не нуждающийся, привилегированный разгильдяй из элитной семьи, сынок папаши-толстосума, проводящего уикенды на собственной гигантской яхте посреди Средиземного моря); они не испытывают гомофобию или расизм (в сериале затронута шведская миграционная политика посредством ситуации вокруг ученика-араба, который в среде богатых белых шведов чувствует себя не в своей тарелке, однако неприязнь к нему стрелка продиктована не столько расовой ненавистью или ненавистью к иммигрантам, сколько элементарной подростковой ревностью на романтической почве, так как девушка стрелка, уставшая от выходок и капризов взбалмошного бойфренда, проявляет симпатию к арабу, спокойному и интеллигентному отличнику), и сами тоже не страдают от гомофобии, расизма или какой другой дискриминации.

И там, и там природа зла, прорастающего в стрелке, двойственна и упирается в замкнутый круг извечного парадокса про курицу и яйцо: нелюбовь родителя породила демоническую природу отпрыска или же демоническая природа чада, ничем не спровоцированная, а просто существующая априори, вызвала родительскую нелюбовь?

Фабульно «Зыбучие пески» выстроены как идеальный детектив, подобно «Большой маленькой лжи»: до самого финала зритель остается в полном неведении, зная, что произошел инцидент, но понятия не имея, кто стал жертвой и кто в действительности убийца. Повествование начинается с ареста ученицы, оставшейся в живых, забрызганной кровью, пребывающей в шоке, оцепенении и частичной амнезии. Но пострадавшая она или преступница – дилемма на шесть эпизодов с разгадкой в последнем мгновении.

Анастасия Лях