Снега больше не будет (Śniegu już nigdy nie będzie)

Эту странную то ли комичную, то ли очень грустную притчу о чудотворце из Чернобыля сняла самая интересная польская кинематографистка современности Малгожата Шумовская, авторка аллегорической социальной трагикомедии «Рыло» и антипатриархального хоррора «Другой агнец». Странную в хорошем смысле слова. А главную роль в фильме исполнил фактурный уроженец Киева Алек (при рождении Олег) Утгофф, обладающий, как оказалось, просто-таки магической положительной энергетикой.

Прямиком из зоны отчуждения, из чернобыльского леса, на заработки в Польшу отправляется загадочный пилигрим-одиночка Женя, родившийся в Припяти семь лет спустя после аварии на ЧАЭС, что теоретически невозможно, так как все жители из зоны поражения были либо эвакуированы, либо впоследствии насильно выселены за пределы опасного для жизни радиационного фона (примечательно, что сам Олег Утгофф родился спустя несколько дней после чернобыльской катастрофы).

В центре занятости одного из польских городов (какого именно, не уточняется) Женя, чудесным образом минуя гигантскую очередь, попадает в кабинет к чиновнику, который явно не горит желанием выписывать сомнительному иммигранту разрешение легально жить и работать. «Стало быть, вы радиоактивный?» – недоверчиво поглядывает госслужащий, высушенный старик, похожий на саму смерть. Затем его выражение лица меняется на испуганное и уязвимое, нуждающееся в спасении: «Я странно себя чувствую в вашем присутствии. Помогите мне, пожалуйста». Немногословный Женя встает, кладет свои пропахшие чернобыльскими мхом и полынью чудо-руки чиновнику на голову и со словами «Я забираю твои несчастья, твои страдания, твою болезнь. Она как черная струя течет с твоих ног, сквозь тело и голову в мои ладони…» погружает чиновника в сон, ставит печать на свой регистрационный лист и уходит.

Так начинается цикличный Женин обход заблудших душ капиталистического западного мира. Вооружившись массажным столом и радиоактивными чудо-руками, главный герой ходит по домам богачей из фешенебельного коттеджного городка и проводит свой магический ритуал. Среди его клиентов – несчастные одинокие женщины (нескладно молодящаяся дама с бульдогами, маниакально обожающая своих собачек), несчастные замужние женщины (фривольная и всегда будто с похмелья, и всегда задроченная мать семейства, в которую плюются собственные дети), вдовы (пожилая интеллигентная леди, не смирившаяся со смертью любимого мужа), неизлечимо больные (умирающий от рака мужчина, живущий с маленьким сыном и молодой красавицей-женой), душевно сломленные (отставной капитан с послевоенным ПТСР)…

И Женя остро чувствует неуемную боль каждого. Чувствует потоки алкоголя и наркотиков в их крови, которыми страдальцы тщетно пытаются заглушить свою муку. И искренне пытается всем им помочь. А ежевечерне возвращается из этой внешне безукоризненной, но необратимо треснувшей изнутри идиллии в скромное съемное жилище, в серую панельную многоэтажку, контрастирующую с белоснежными особняками.

Смотрите легально на MEGOGO

Британский актер Алек Утгофф в силу происхождения постоянно играет «русских» (в смысле восточных славян, которых западный мир называет одним обобщающим словом «русские»). В его арсенале – бандит Федя из авантюрной мелодрамы «Турист», сын российского олигарха-террориста Александр Черевин из шпионского экшна «Джек Райан: Теория хаоса», Дмитрий из комедии «Мордекай», Алексей из фильма-катастрофы «Разлом Сан-Андреас», советский ученый Алексей Смирнов из третьего сезона культового сериала «Очень странные дела»… И вот теперь массажист Женя из политико-социальной фантасмагории «Снега больше не будет». Любопытно, что HBO в свое время позвал Утгоффа в мини-сериал «Чернобыль», но актер предпочел роль Смирнова в хитовом проекте Netflix. И не прогадал: «Очень странные дела» принесли ему общемировую известность, а образ «непривычно положительного русского» стал знаковым и в карьере артиста, и в контексте борьбы с голливудскими клише. А по иронии судьбы к чернобыльской теме Алек вернулся благодаря Малгожате Шумовской.

Мало кто из кинематографистов «воспел» чернобыльскую катастрофу как магию. Поэтому в связи с картиной польской постановщицы вспоминается одна только «Брама» украинского режиссера Владимира Тихого, где зона отчуждения была метафизическим порталом в потустороннее. И кажется, то же потустороннее, тот же магический портал присутствует и в фильме Шумовской, когда «пациенты» Жени (и несчастные женщины, и умирающий от рака, и даже бульдоги) оказываются в темном лесу, сверхъестественном чистилище между жизнью и смертью, прошлым и будущим. Этот диковинный знахарь из «бедствующей Украины» приходит в дом к богатым и сытым как «гость из будущего». И быть может, пытается не только излечить хворые, расстроенные души «процветающего Запада», но и отвернуть судное грядущее, когда все превратится в пепел, подобный тому, что летал над Чернобылем. Или же наоборот, именно Женя это грядущее и несет, вторгаясь с доброй улыбкой, печальным знамением, ветром с Востока в аккуратные, благосостоятельные коттеджи, карточные домики падающей западной цивилизации.

«Снега больше не будет» – польская «Зеленая миля», а Женя – польский Джон Коффи. Только, конечно же, вместо голливудского мейнстрима и сюжетной прямоты – европейский артхаус и аллегория.

В одной из сцен пьющая дамочка, в которую плюются дети, жалуется Жене на работу бестолковых курьеров: «Но им же не объяснишь. Что с них взять? Они там все сплошь пакистанцы и украинцы… Ой, Женя, я не хотела тебя обидеть… Ты, конечно, не такой, как они… Знаешь, а я никогда не была на Востоке…». Но Восток сам к ней пришел. Женя принес с собою «чернобыль», который она никогда не видела, но, должно быть, всегда ощущала или предчувствовала, заливая водкой горечь этого ожидания. Белоснежные дома Жениных клиентов рифмуются с первым снегом, который пока что не выпал. А белый снег так легко перепутать с белым пеплом, который очистит землю и человечество. Женя, этот крепкий парень, светящийся позитивной энергией, – и Мессия, и Супермен, прилетевший с других планет и иных миров, чтобы всех их (и нас) спасти («Вы пришли отнять его суперсилу?» – спрашивает маленькая девочка двух постучавшихся в двери мужчин из центра занятости, держащих в руках фоторобот Жени). И должный исчезнуть, как Мэри Поппинс с переменившимся ветром.

В другой сцене интеллигентная вдова, похоронившая мужа под елью (которую цинично спилили лесоповальщики), показывает Жене абстракционистскую картину на стене. На ней изображены круги и точка. Будто камень, брошенный в озеро и спровоцировавший круги на воде, те самые гравитационные волны, при которых сила тяжести возвращает деформированную поверхность воды к состоянию равновесия. «Я – точка. Я – точка», – повторяет Женя. Он – брошенный камень, способный вернуть миру утраченное равновесие.

«Ты уже видел Деда Мороза?» – спрашивает Женю маленькая девочка в преддверии зимы и Рождества (рождения Спасителя). «Нет. Еще ведь даже снег не выпал», – отвечает герой. На что девочка пророчески качает головой: «Снега больше не будет»… На финальных титрах на экране появляется «предсказание» из реального прогноза обеспокоенных глобальным потеплением синоптиков: последний снегопад в Европе пройдет в 2025 году. Но перед этим, как в настоящей рождественской сказке, с неба на землю мягко опускаются волшебные снежинки.

Анастасия Лях