Дипан (Dheepan)

Драма Жака Одиара «Дипан», возмутившая спокойствие Каннского смотра. Когда братья Коэны, возглавлявшие в 2015 году каннское жюри, отдали «Золотую пальмовую ветвь» французской ленте, одни сказали: «Ну понятно, победили хозяева территории», другие констатировали: «Одиар, конечно, заслужил, но точно не этим фильмом», третьи натурально взорвались: «Непостижимо! Безобразие! Позор!» (ну, или что-то в этом духе). И лишь немногие одобрили решение жюри, согласившись, что «Дипан» был гвоздем конкурсной программы. Впрочем, подобные распри между критиками и фестивальными судьями – привычное дело.

«Дипан» действительно вызывает двойственные чувства и вынуждает метаться между симпатией и антипатией. Но причина, по которой картину премировали в Каннах, настолько очевидна и неоспорима, что даже самые аргументированные возражения теряют смысл. «Дипан» – пророческое кино, предугадавшее сегодняшнюю трагедию мигрантов-беженцев практически дословно. «Космическая одиссея» Кубрика, вышедшая в 1968-м и с поразительной точностью спрогнозировавшая вопросы человечества в 2001-м (например, восстание роботов и компьютеров против человека-создателя), в свое время получила «Оскар» лишь за спецэффекты, но с годами превратилась в величайшее провидческое научно-фантастическое полотно. Булгаков, написавший «Собачье сердце» в 1925-м, поставил безошибочный диагноз советскому человеку на все столетие вперед.

Что же касается того, лучший это фильм Одиара или не лучший, – все субъективно. Лучшим принято считать его «Пророка», но наша маленькая частная симпатия уходит «Ржавчине и кости».

Дипан – чужое имя, которое берет себе главный герой, чтобы убежать из Шри-Ланки, где идет гражданская война между тамильскими повстанцами и правительством, во Францию. Он – бывший боевик «тамильских тигров», который решает для себя закончить эту войну и начать новую жизнь, лучшую, европейскую. С паспортом некоего Дипана, незнакомыми женщиной и девятилетней девочкой, которых он выдает за жену и дочь, «тигр» получает политическое убежище и селится в пригороде Парижа, в криминальном иммигрантском квартале. Все трое – абсолютно посторонние друг другу люди, но – сюрприз – суровые (а вовсе не радушные) законы чужой страны заставляют их сблизиться…

Одиар вообще видит родную Францию исключительно жестким преступным государством. Такой он представил ее в далеком 1980-м, когда писал сценарий легендарного «Профессионала» с Бельмондо, и такой же показал позже в самостоятельных режиссерских проектах. В «Ржавчине и кости» действие разворачивается в Каннах, но это далеко не та дорогая пригламуренная Французская Ривьера, какой мы привыкли ее видеть на картинках. И на Париж у Одиара, конечно же, тоже нетрадиционный авторский взгляд.

Смотрите легально на MEGOGO

Многие кадры в «Дипане» по завершении плавно погружаются в темноту, неспешно утопают в черном экране. Так, в одной из начальных сцен, когда Дипан и его фальшивая семья проходят паспортный контроль, из черноты полотна выныривают разноцветные огни, похожие на взлетные, но вот они приближаются – и становятся неоновыми игрушками, которыми торгуют в парках развлечений и подземных переходах. Светящиеся уши на голове Дипана – его первая парижская подработка, первый шаг к «лучшей жизни». Но вместо огней «светлого будущего» героя встречают полицейские сирены и бандитские разборки; с таким трудом вырвавшийся из одной войны, он оказывается в эпицентре другой, пусть и маленькой.

Ближе к финалу есть эпизод, где девочка, поддельная дочь поддельного отца (очень милая юная дебютантка), читает в новой французской школе стихотворение. Цитата неточная, но суть примерно такая: «…Ветра и приливы. Море уходит, и оно от нас уже далеко. А ты словно водоросль, выброшенная на берег…». Премьера «Дипана» состоялась в мае 2015 года. В сентябре мир потрясли фотографии утонувшего сирийского мальчика, тело которого выбросило на берег турецкого курорта. Вместе с отцом, матерью и братом трехлетний Айлан направлялся в фантомную счастливую Европу.

Анастасия Лях

дипан кадр 1