Манк (Mank)

– Кто это?
– Всего лишь сценарист.

В фокусе нового фильма Дэвида Финчера (авторского черно-белого критического высказывания о кухне Голливуда с безупречной стилизацией под «золотой век»), который наверняка окажется в номинантах на «Оскар» 2021, – работа над сценарием «Гражданина Кейна» и грандиозная фигура трагика-паяца-пьяницы Германа Манкевича, антиголливудского сценариста, однажды написавшего свой первый и последний шедевр и в непростой переходной период между немой и звуковой эрами, по сути, установившего новые правила, согласно которым кино приблизилось к своей праматери литературе и текст, умный, сложный, глубокий, стал его движущей силой.

Если «Артист» Мишеля Хазанавичуса был о переходе немого кино к звуку с позиции актера, то «Манк» – о переходе немого кино к звуку с позиции сценариста, фигуры, которая всегда остается в тени, хотя в действительности является важнейшим человеком кино в контексте не бизнеса и развлекательной индустрии, но подлинного искусства.

Творческий процесс, ограниченный одной комнатой с зашторенными окнами, лежачим Манкевичем (Гари Олдман) с поломанной ногой в гипсе, молчаливой немкой-сиделкой и сдержанной миловидной машинисткой (Лили Коллинз), а также мини-баром с алкогольными бутылочками, в которые продюсер и ассистент на проекте Джон Хаусман, посредник между Орсоном Уэллсом и Германом Манкевичем, предусмотрительно подмешал снотворное, перемежается флэшбэками в события, которые предшествовали рождению эпичного, монументального, эпохального персонажа по имени Чарльз Фостер Кейн, прототипом которого стал одиозный медиамагнат, превративший сплетню в журналистику, то есть заложивший принцип желтой прессы, Уильям Херст.

За историей Германа Манкевича (для друзей и близких – просто Манка) – писателя, алкоголика, баламута, вольнодумца, острословного критика студийной системы и общественных норм – раскрывается неприглядное закулисье не только Фабрики грез, но и американской политики. В центре повествования оказывается не только написание «Гражданина Кейна», рисковое положение Манка и Уэллса перед экранизацией, конфликт между ними, но и сплетение голливудских интриг с политическими, а именно предвыборная гонка в губернаторы Калифорнии 1934 года.

И да, чтобы легко «читать» новый фильм Финчера, рассчитанный в первую очередь на профессиональное окружение, а не на случайного зрителя, фильм, который можно разложить на блистательные цитаты и язвительные нюансы-уколы в адрес прошлых и нынешних биг боссов, нужно быть подготовленным, иметь хотя бы общее представление о внутристудийных и межстудийных происках и подвохах и о сути американской политики, к которой Голливуд куда ближе, чем кажется. И в целом неплохо бы быть исторически подкованным.

Ключевые исторические фигуры, возникающие на экране, помимо Манкевича, Орсона Уэллса (которого Манк называет «мальчиком-бульдогом» и который в кадре почти не появляется) и Уильяма Херста (последнего сыграл Чарльз Дэнс, будто бы повторивший роль властного Тайвина Ланнистера, но в антураже старого Голливуда): брат Манка Джозеф Манкевич, член сценаристской Гильдии (предупреждал и всячески пытался отговорить от сценария, изобличающего слишком влиятельную шишку); Луис Майер, продюсер, основатель студии Metro-Goldwyn-Mayer и премии «Оскар», который любил говорить: «В этом бизнесе то, что купил потребитель, остается у того, кто ему это продал. Вот где настоящая магия кино» (а Манкевич в свою очередь говорит про Майера: «Если меня отправят на электрический стул, я хотел бы, чтобы он сидел у меня на коленях»); назначенный Майером продюсер MGM Ирвинг Тальберг, которого называли «голливудским вундеркиндом», поскольку тот был молодым, успешным (его фильмы всегда собирали хорошую кассу) и отличался исключительным умением распознавать потенциально выигрышные сценарии; актриса-комикесса немой эры Марион Дэвис (Аманда Сейфрид), любовница и протеже Уильяма «Папочки» Херста, которая, по словам Манка, «куда умнее, чем выглядит» («Папочка помогал президенту по телефону выбирать членов Кабинета министров, как актеров для фильма», – скажет она на весь зал на дне рождения Майера).

Работая на MGM, Манкевич открыто превозносит Эптона Синклера, американского писателя, автора романа «Нефть» (того самого, который был экранизирован Полом Томасом Андерсоном), обладателя Пулитцеровской премии, который баллотировался в губернаторы Калифорнии в 1934 году и противостоял республиканцу Фрэнку Мерриаму, активно поддерживаемому Херстом и Майером. И этот историко-политический бэкграунд действительно необходимо знать перед просмотром «Манка», так как при упоминании имени Синклер можно ошибочно подумать, что речь идет о Синклере Льюисе, также алкоголике и критике американского социума, первом американском писателе, удостоенном Нобеля, который также вполне мог быть кумиром Манкевича, поскольку всячески бунтовал против капиталистического общества, а получая Нобелевскую премию, произнес речь, озаглавленную «Страх американцев перед литературой», в которой красноречиво выступил против тех, кто «боится любой литературы, кроме той, что превозносит все американское».

Впрочем, Манк – не тот человек, у которого есть кумиры. И не тот, который сам себе кумир. Он из тех, про кого можно сказать «самый трезвый пьяница на свете», саркастичный интеллектуал, изящный правдоруб, безупречно отличающий хороших людей от плохих, но лишенный наивности, что хорошие способны победить. К слову, Финчер не стремится раскрыть буквальную положительность своего героя. О ней зритель, по сути, узнает из одной-единственной реплики немки-сиделки, сбежавшей от нацистов: «Он перевез в Америку всю мою деревню… Он хороший, достойный человек. А то, что пьет, – его личное дело». Но этой фразы более чем достаточно для того, чтобы разглядеть за маской шута великого (и грустного в душе, как все клоуны) гуманиста.

– Манк, вы бываете серьезным?
– Только когда всем смешно.

«Почему вы не делаете взносы в антисинклеровское движение?» – допытываются Манка в Гильдии. Герман Манкевич во многом пересекается с другим выдающимся голливудским сценаристом – Далтоном Трамбо, попавшим в черный список из-за «прокоммунистической антиамериканщины». И если бы фильм Джея Роуча с Брайаном Крэнстоном был черно-белым и менее жанровым, то есть менее вписывающимся в лекало голливудского фильма-байопика, он непременно был бы созвучен с «Манком», хотя и менее богатым в плане красного словца. Опять же к слову, никто доходчивее, чем Манкевич, кажется, не объяснял разницу между социализмом и коммунизмом: «Социализм – за разделение поровну богатства, а коммунизм – за разделение поровну нищеты».

«Вчера я был на вечеринке, на которой Скотт Фицджеральд назвал тебя конченым человеком», – рассказывает Манку брат Джо. Фрэнсис Скотт Фицджеральд упоминается неспроста. В романе «Последний магнат» Фицджеральд создал героя, прототипом которого был упомянутый Ирвинг Тальберг, к которому Манк, если верить Финчеру, относился с куда большим уважением, чем к Луису Майеру. И впоследствии на похоронах Тальберга, скоропостижно скончавшегося от пневмонии, Манк презрительно наблюдает, как Майер, представленный Финчером архетипной бизнес-акулой и меркантильным лицемером, который успел во время болезни подвинуть Тальберга с поста и заменить своим зятем, брезгливо выбрасывает из окна авто белый платок, в который сморкался и лил фальшивые слезы на панихиде.

Все эти флэшбэки и отступления занимают не меньше, а возможно и больше экранного времени, чем непосредственно написание «Гражданина Кейна», которого Манк называет ни больше ни меньше как «оперой» и который поначалу, конечно же, пишется тяжело и не так, как надо («Все это не звучит, ни одна нота», – сетует Манк), и работа катастрофически отстает от заявленных сроков («Мог бы я ходить – шел бы строго по графику», – шутит остряк с переломом бедра). Чуточку времени посвящено отношениям Манкевича с верной, покладистой, любящей женой «бедной Сарой». Чуть больше – отношениям (не романтическим, дружеским) с Марион Дэвис, которая в сценарии находит отражение в образе легкомысленной хористки.

– Я, должно быть, опять сказала какую-то глупость…
– За весь вечер только вы этого не сделали ни разу.

Манк почему-то искренне благосклонен к белокурой содержанке-куколке, которую никоим образом не стремится оскорбить. И только перед ней его терзает совесть в преддверии экранизации обличительного «Гражданина Кейна». «Ходят слухи, что «розовым бутоном» Херст называет ее гениталии. Но уверен, ты не опустился бы до такого», – комментирует брат только что прочитанный огорошивающий сценарий. «Только потому, что я об этом не слышал», – отшучивается Манк.

«Rosebud» («розовый бутон»), предсмертное слово Кейна, с которого начинается повествование и которое является отправной точкой для последующих флэшбэков в жизнь и карьеру противоречивого главного героя и якобы представляет главную загадку фильма, – как известно, самый легендарный макгаффин в истории кино. И виртуоз иронии Манкевич, совершенно не боящийся обламывать зрительские ожидания, вложил в этот макгаффин еще меньше смысла (а конкретно ровно ноль), чем если бы под «розовым бутоном» действительно скрывалась вагина Марион Дэвис.

– Это вы написали?
– Нет, парень по имени Сервантес.

Сервантес тоже упоминается не просто так. Посредством аллюзий на Дон Кихота, Дульсинею и Санчо Пансу, за образами которых скрыты Херст, Дэвис и Майер, Манкевич значительно позже упомянутого диалога выдает кульминационный изобличающий монолог, экспрессивный, откровенный, фонтанирующий накопившимися ядом и пренебрежением, который увенчивается буквальным и фигуральным блеванием…

«Гражданин Кейн» получил один-единственный «Оскар» – за лучший оригинальный сценарий. А после возглавил списки лучших фильмов всех времен и народов. И возглавляет до сих пор. «Оскар» за лучший оригинальный сценарий, скорее всего, получит и «Манк» (не считая более чем вероятной статуэтки для Гари Олдмана, второй после оскароносной роли Черчилля). Награда посмертно достанется Джеку Финчеру, отцу Дэвида Финчера, который ушел из жизни в начале нулевых, понятия не имея, что сын когда-нибудь экранизирует его сложный, некоммерческий текст.

Анастасия Лях

Манк (Mank)

2020 год, США

Продюсеры: Дэвид Финчер, Кин Чеффин, Дуглас Урбански

Режиссер: Дэвид Финчер

Сценарий: Джек Финчер

В ролях: Гари Олдман, Аманда Сейфрид, Лили Коллинз, Чарльз Дэнс, Том Пельфри, Сэм Тротон, Таппенс Мидлтон, Том Берк, Джозеф Кросс, Арлисс Ховард, Фердинанд Кингсли

Оператор: Эрик Мессершмитт

Композитор: Трент Резнор

Длительность: 131 минута/ 02:11