Фильмов про рак и борьбу с ним множество. Начиная от сопливых тинейджерских лав-стори («Спеши любить», «Не сдавайся», «Сейчас самое время», «Виноваты звезды») и заканчивая зрелым и честным соло Эммы Томпсон «Эпилог», тяжелой и невероятно грустной историей не столько о самой болезни, сколько об одиночестве. Особняком стоит неплохая попытка взглянуть на рак оптимистично, даже более того в жанре комедии («Жизнь прекрасна» с Джозефом Гордоном-Левиттом).
Но совершенно особенным и магическим получился взгляд испанского режиссера Хулио Медема «Ма ма» с Пенелопой Крус в главной роли. Критики назвали ленту «гимном жизни» и «гимном женщине-матери». И правда, Медем предложил посмотреть на смертельную болезнь как на начало, зарождение новой жизни, а вовсе не начало конца, и тем самым перевернул восприятие жанра с ног на голову. Кино про рак в одночасье перестало внушать автоматические скорбь и уныние, заблаговременное нежелание знать и вникать, расстраиваться или наоборот скептически морщиться от заезженных душещипательных приемов, буквально когтями выцарапывающих из повидавшего глаза искушенного циничного зрителя скупердяйскую благотворительную слезу.
Фильм начинается сценой в кабинете врача. Молодой симпатичный гинеколог-онколог обследует грудь Пенелопы Крус. Та беспечно балаболит о некотором уплотнении, которое нащупала давеча. Но лицо доктора выражает явную обеспокоенность. Необходимо сделать детальный лабораторный анализ. «Сможете зайти вечером?» – «Ой, вечером я записана к парикмахеру… Мне вообще стоит идти в парикмахерскую?..».
Кто-то на месте Магды уже наверняка бы собрался звонить родственникам и в бюро ритуальных услуг. Но эту женщину волнуют прическа и укладка. Она решительно хочет быть привлекательной и хочет нравиться. Муж, преподаватель философии, сбежал на пляж с очередной студенткой-блондинкой (вдобавок экономический кризис в стране лишил работы), и Магда определенно не собирается превращаться в убитую горем, запущенную кошелку с авоськой. «А завтра утром придете?» – «А как же мой сын! У него завтра важный футбольный матч!». И Магда, конечно же, оказывается на школьном стадионе, где знакомится с Артуро, мужчиной-скаутом из мадридского «Реала», которому на ее глазах сообщают о смерти дочери и тяжелом состоянии жены, попавших в аварию…
Смотрите легально на MEGOGO
Поначалу может показаться, что Медем использует такой же хаотичный монтаж, как Иньярриту в «21 грамме». Однако у испанца так называемые «скачки» гораздо короче. Если в «21 грамме» зритель в произвольном порядке наблюдал сцены из финальной части, из середины и из начала, постепенно привыкая к монтажной каше, то «Ма ма» вовсе не задается целью запутать и сбить аудиторию с толку, она лишь немного забегает вперед, будто намереваясь стереть, уничтожить ощущение необратимости, перечеркнуть осознание, что этого «вперед», то есть запаса времени у героини больше нет. Или же наоборот, наглядно продемонстрировать призрачность слова «потом».
Магда – комок жизненной силы. Героиня Эммы Томпсон в «Эпилоге», казалось бы, тоже проявляет нечеловеческую силу и стойкость. Но в ней совершенно нет энергии и стремления, только констатация и принятие. Магда же ни на минуту не отказывается от желания жить, если не в собственном теле, то в теле нового человечка. Нерушимый баланс жизни и смерти. Игра Пенелопы напоминает фантастическую игру Эдди Редмэйна в «Стивене Хокинге». Актриса подлинно светится изнутри, излучая какие-то сверхчеловеческие флюиды. Хотя, безусловно, ей это делать гораздо проще, имея в свободном распоряжении все тело целиком, а не одни только глаза.
Причем неуемное желание жить и радоваться жизни вовсе не просыпается в героине аккурат тогда, когда возникает опасность преждевременного ухода. Магда изначально такая. Она искренне радуется забитым голам, совершенно не разбираясь в футболе. Искренне сочувствует трагедии абсолютно постороннего случайного человека. В одной из сцен, ближе к финалу, Магда смотрит «Меланхолию» фон Триера, и на заключительных кадрах апокалипсиса лицо актрисы выражает неподдельное непонимание, несогласие с концом света и одновременно концом своим собственным.
Неслучайно в сюжете возникает образ девочки Наташи, сироты из сибирского интерната, за которой так и не приезжают приемные родители. «Ей там так холодно», – снова и снова повторяет Магда. Белоснежный холод Сибири рифмуется с белой больничной палатой и, конечно же, холодом неподвижного тела, из которого навсегда ушла жизнь. Поэтому Магду беспрестанно тянет на пляж, к горячему солнцу и свету.
Перед операцией героиня просит врача сохранить хотя бы сосок, на что тот отрицательно качает головой. Позже Магда, выходя из наркоза, видит сон: в палату заходит Артуро и приносит в подарочной упаковке ее отрезанный и замороженный сосок. Артуро гладит сосок от груди, которой больше нет, а Магда в ответ гладит его обручальное кольцо от жены, которой опять же уже нет. Эдакая абсурдистская иллюстрация неизбежных потерь и лишений (как жизнь тесно переплетается со смертью, так и сон переплетается с явью, напоминая психотропную гипнотическую картину того же Хулио Медема «Беспокойная Анна», посвященную погибшей в автомобильной аварии сестре режиссера).
В одном из заключительных фрагментов Магда записывает видеообращение к своей еще не родившейся дочери. В ее остриженных волосах распускается красный цветок. Это не только аллюзия на фильмы Педро Альмодовара, для которого Пенелопа была многолетней музой (и в частности фильм «Возвращение»), но и символ ростков, зачатков, что вот-вот распустятся в новую жизнь.
Ма ма – первое слово, которое мы произносим, именно так, с расстановкой. И этот пробел между слогами – то крохотное, почти незаметное расстояние, что отделает жизнь от смерти, а смерть от жизни, два состояния вечного круговорота, переходящие одно в другое раз за разом, снова и снова…
Анастасия Лях
Ма ма (Ma ma)
2015 год, Испания/ Франция
Продюсеры: Пенелопа Крус, Хулио Медем
Режиссер: Хулио Медем
Сценарий: Хулио Медем
В ролях: Пенелопа Крус, Асьер Эчеандиа, Луис Тосар, Алекс Брендемюль, Сильвия Абаскаль
Оператор: Кико Де Ла Рика
Композиторы: Эдуардо Крус, Альберто Иглесиас
Длительность: 111 минут/ 01:51
