Безумно богатые азиаты (Crazy Rich Asians)

Американские киноакадемики любят кино про расизм. Черный расизм, белый расизм, желтый расизм… Желтый, кстати, далеко не такая заезженная тема, как черный. И именно поэтому западной прессе так горячо понравился ромком «Безумно богатые азиаты». Восторженные рецензии, сногсшибательные кассовые сборы, лидирующая позиция в американском бокс-офисе несколько недель подряд… И все же ни в одну из оскаровских номинаций вопреки прогнозам и предпосылкам эта соу свит лав-стори, наполненная помимо юмора и любви еще и важным миротворческим стремлением сдружить западную и восточную культуры, не попала. Потому что как ни крути – это просто милый ромком, не меньше и не больше.

Фильм начинается флэшбэком. Лондон, 1995 год. В дорогущий отель vip-класса заходит азиатская семья: мать и двое детей. На дворе – типичная английская непогода: дождь, холод, сырость, слякоть. С посетителей обильно стекает вода. Прямо на пол. Прямо на ковровые дорожки. Мальчик, хихикая, размазывает по мраморной плитке позолоченного холла грязюку, слетевшую с подошв ботинок… Снобы на рецепции грубо отказывают гостье в предоставлении номера и советуют поискать комнату в чайна-тауне. А спустя пару минут, закусив губы и поджав хвосты, выписывают президентский люкс. Оказывается, мокрая непрезентабельная азиатка с пакостными детишками – новая хозяйка этого отеля.

2018 год, Нью-Йорк. Мальчик, который некогда развел болото посреди фешенебельного лондонского отеля, вырос в обаятельного и привлекательного молодого мужчину, наследника самого богатого и влиятельного сингапурского клана Ника Янга, самого завидного холостяка на весь Дальний Восток. Получив образование в одном из престижнейших американских вузов, он влюбился в американку китайского происхождения Рэйчел и остался жить в Нью-Йорке, чем до глубины души расстроил властную мать, жаждущую видеть сына рядом, у руля фамильной бизнес-империи, непременно дома, на родине, а не в треклятой чужой Америке, и непременно с девушкой, потенциальной женой, которая будет ему подстать: чистокровной неамериканизированной азиаткой из приличного состоятельного рода, чтящей традиции (притом что о существовании Рэйчел мать Ника еще не догадывается).

Рэйчел же – девушка небогатая, скромная, но умная, дочь матери-одиночки, всего в жизни добившаяся сама и в итоге получившая звание профессора экономики, специализация «теория игр» (тут, к слову, две сценарные несостыковки: во-первых, теория игр – математическая, а не экономическая наука, хотя героиня фильма, демонстрируя свои познания в этой дисциплине, использует в первую очередь психологические навыки; во-вторых, профессорами в США называют всех без исключения преподавателей в колледжах и университетах, кроме аспирантов, так что не факт, что героиня действительно защитила диссертацию и обладает соответствующей ученой степенью, она может быть просто выпускницей аспирантуры).

В общем пока Ник и Рэйчел сидят в кафешке и поглощают десерт, и он между прочим предлагает ей смотаться в Сингапур на свадьбу его лучшего друга и заодно познакомиться с мамой и прочими родственниками, за их спинами две гламурные кумушки-сплетницы вовсю трубят во все соцсети, что завидный холостяк Ник Янг тащит в Сингапур какую-то непонятную девицу, какую-то неопознанную Рэйчел Чу. «Кто такая Рэйчел Чу?» – главный поисковый запрос сегодняшнего дня. Наследница империи по производству лапши быстрого приготовления? Наследница империи по производству пенополистирольных шариков? Кто же она, кто? – гудит интернет. Chu или Choo, или, быть может, Chiu? (у режиссера фильма, кстати, тоже фамилия Чу).

Смотрите легально на MEGOGO

Словом, новости моментально долетают до матери Ника. И она заранее не рада приезду «этой непонятной Рэйчел». А Рэйчел тем временем к своему искреннему изумлению узнает, что ее бойфренд – сказочно, сногсшибательно, неприлично, умопомрачительно богат. «Но как?? Ты ведь повсюду экономишь! Даже Netflix смотришь с моего аккаунта!» – недоумевает девушка.

Вот тут, казалось бы, золушка должна превратиться в принцессу… Но нет же, это ведь самое начало фильма, а принцессой она станет лишь под занавес. Так что по приезде в совершенно непристойно богатый-пребогатый, роскошный-прероскошный Сингапур бедолага Рэйчел, уверенная, что летит на бал, в потрясающую сказку, на деле оказывается в аду.

«Безумно богатые азиаты» – не китайский, а голливудский фильм. Причем снял его режиссер, на счету которого доселе не было ничего толкового и ничего непопсового: второй и третий «Шаг вперед», второй «Бросок кобры», трехмерная документалка о Джастине Бибере, музыкальный фильм на основе серии игрушек «Джем и голограммы», который так сильно провалился в американском прокате (и отзывов положительных тоже не удостоился), что с международного был вовсе снят. Перед «Безумно богатыми азиатами» Джон Чу выпустил сиквел «Иллюзии обмана», который хорошо собрал, но не избежал негативной критики. То есть этот ромком – первый большой успех постановщика.

И это первый голливудский фильм, все роли в котором исполнили актеры азиатского происхождения. С участием известных лиц, не без того (Мишель Йео из «Крадущегося тигра, затаившегося дракона», Кен Жонг из «Мальчишника в Вегасе», Аквафина из «Восьми подруг Оушена», Джемма Чан из недавней костюмной исторической драмы «Мария – королева Шотландии», Генри Голдинг из «Простой услуги»). Но без единого европеоидного актера (не считая отельных работников в первой вступительной сцене, появившихся в кадре на пару секунд). При этом жанрово картина оказалась не очередным карате-боевиком, то есть фильмом о боевых искусствах, что типично и традиционно для азиатского кинематографа, а романтической комедией. А ромком – жанр в корне своем чистой воды американский, предлагающий американскую сказку о настоящей любви и сбывающихся мечтах (например, классический образ современной нью-йоркской золушки в исполнении Сандры Буллок в ромкоме «Пока ты спал» или Джулии Робертс в «Красотке»).

Авторы «Безумно богатых азиатов» незлобно подшутили над пресловутой американской мечтой, выставив Нью-Йорк в сравнении с Сингапуром едва ли не «городом третьего мира», где в аэропорту «разве что сальмонеллез можно подхватить». «Доедайте свои наггетсы без разговоров! Ведь бедные американские детишки в это время голодают!» – говорит персонаж Кена Жонга за ломящимся от яств обеденным столом посреди кричаще безвкусных позолоченных хоромов. И тут, как видите, искрометная ирония в два конца, на восток и на запад разом: богатые сингапурские детишки поглощают гениальное творение МакДональдса.

Казалось бы, фильм Джона Чу проходит все классические этапы американского ромкома, вплоть до кульминации в аэропорту. Но делает это, во-первых, изящно; во-вторых, намеренно. Высмеивает то, что есть отрицательного в обеих культурах, восточной и западной (всеядность, эклектичность запада; надменность и отчуждение востока, не желающего знаться с «западным отребьем»), увенчивая их противостояние символичной настольной баталией в маджонг (китайская азартная игра вроде домино) между Рэйчел и матерью Ника (в этой сцене множество не видных глазу с первого взгляда нюансов, вроде позиций за столом, которые занимают героини: «западный» стул для Рэйчел, «восточный» для матриарха семейства Янг).

И заметьте, сын не привозит к матери типичную американку, какую-нибудь розовощекую блондинку в ковбойской шляпе. Это был бы крайне грубый, глупый, карикатурный сценарный ход. Он привозит американку китайского происхождения, которая, по мнению героини Мишель Йео, азиаткой осталась только снаружи, а в душе на все сто сделалась американкой (как банан: желтая снаружи, но белая внутри).

Бедность – не порок. И богатство – не порок, его тоже не стоит стесняться (сестра Ника, вышедшая замуж за «обычного парня» из низов, прячет от того дорогие покупки из бутиков и ювелирных магазинов, стесняясь демонстрировать свое положение и боясь оскорбить достоинство супруга, а тот компенсирует подавленное эго изменами). И происхождение, конечно же, – не порок. Порок – слепая зависимость от этого происхождения. Порок – ненависть и нежелание понимать чужую культуру и чужую ментальность.

И кстати, на сингапурской свадьбе, которая под завязку набита сингапурскими снобами, звучит потрясающе трогательная переработка с проникновенным женским вокалом «Can’t Help Falling In Love» короля американской (акцент на слове «американской») поп-музыки Элвиса Пресли.

Стало быть, «Безумно богатые азиаты» – кино не о желтом расизме, а об американском расизме, то есть расизме в адрес американцев и американского образа жизни. И цвет кожи – желтый, белый, черный, красный – здесь роли не играет. А вообще, конечно же, это просто лав-стори, хорошая, легкая, красочная, приятная лав-стори.

Анастасия Лях

Crazy Rich Asians