Заборонений

Украинское кино, несмотря на явный прогресс, появление многообещающих фамилий вроде Слабошпицкого и Васяновича (последний, к слову, буквально на днях получил награду Венецианского фестиваля за антиутопию «Атлантида»), наличие Лозницы, участие и победы в престижных международных смотрах, продолжает конвейерно выпускать однотипные пропагандистские опусы по госзаказу, касающиеся либо АТО, либо яростной критики советского прошлого. И проблема не столько в выборе тем, сколько в формах и методах реализации по принципу клин клином вышибают, пропаганду пропагандой бьют.

Один за другим выходят военные драматические боевики вроде «Иловайска», «Позывного «Бандерас», чествующие современных национальных героев. И точно так же одна за другой выходят картины-выпады в адрес большевизма и преступлений советского режима, чествующие национальных героев минувшего: «Червоний», «Крути 1918», «Тайный дневник Симона Петлюры», «Запрещенный». Но ни из первых, ни из вторых не получается ни «Спасти рядового Райана», ни «Броненосца «Потемкин» (Эйзенштейн ведь тоже снимал госзаказ, а на выходе выдал мировой шедевр).

Как уже принято говорить в адрес подобного украинского кинопродукта: «Хорошо, что сняли. Плохо, что сняли так». Хорошо, что украинского кино нынче выходит много. Хорошо, что поднимаются болезненные темы. Хорошо, что отдается дань памяти и уважения людям, пострадавшим за свои гуманистические идеи и идеалы. Плохо, что это делается грубым, канцелярским образом, не имеющим ничего общего с искусством кино.

Байопик с рабочим названием «Стус» в итоге превратился в «Запрещенного» для того, чтобы почтить память не только Василя Стуса, но и всех украинских диссидентов эпохи брежневского застоя, так называемых поэтов-шестидесятников, запрещенных к печати и вдохновленных историей сопротивления «расстрелянного возрождения», предыдущего поколения украинской интеллигенции, едва ли не целиком погибшего в сталинских тюрьмах и лагерях (к слову, в русскоязычной википедии в статьях о шестидесятничестве и диссидентском движении нет ни слова об украинских оппозиционерах).

И очевидно, что авторы фильма изучили вопрос непростительно поверхностно и однобоко. К примеру, в картине упоминаются поэты Павло Тычина и Микола Бажан в исключительно критическом контексте советских лакеев, в нарочито пренебрежительном и оскорбительном тоне. Тогда как и Тычина, и Бажан в более ранние годы, годы молодости и вершины свободной творческой мысли, писали совершенно другие стихи и тоже входили в когорту «расстрелянного возрождения», просто расстреляны они были не физически, а морально. В итоге Тычина, сдавшись режимному прессингу, начал писать про «трактор в поле дыр-дыр-дыр» и тому подобное в надежде, что такую откровенную топорность и вульгарщину даже дубовая советская власть не рискнет напечатать. Но стихи к его изумлению опубликовали. И не просто опубликовали, но всячески похвалили и включили в обязательную школьную программу. Это было большим шоком и ударом для Тычины, который навсегда замкнулся и до конца жизни уже не написал ничего хорошего.

Смотрите легально на MEGOGO

Обидно, что в «Запрещенном» Павел Григорьевич выставлен эдаким болванчиком на службе у КПСС. И не звучит ни слова защиты в его адрес из уст самого Стуса, который в числе прочего написал книгу «Феномен доби (Сходження на голгофу слави): Розвідка», целиком посвященную творчеству Тычины и его трансформации, в которой назвал коллегу «генієм, примушеним бути пігмеєм, блазнем при дворі кривавого короля».

Зато авторы картины активно, к месту и не к месту, цитируют поэзию Стуса, так как в собственных словах не хватает ни силы, ни правды, и даже пытаются передать сторителлинг посредством ее строк, что зачастую звучит вымученно, фальшиво, оторванно от живого киноязыка. И фокусируются на демонстративных факелах, сделанных из номеров «Комсомольской правды», и на шаблонной подлости и отвратительности кагэбистов-мучителей вместо того, чтобы сфокусироваться на личности центрального персонажа.

«Запрещенный» не дает ни малейшего представления о Стусе-человеке с его противоречиями, внутренними демонами (ведь они есть у всех), минутами боли и минутами счастья. «Запрещенный» – это Стус-трафарет, ничем не отличающийся от Петлюры-трафарета и прочих шаблонных героев новейшего украинского ура-патриотического кино; эдакий ванька-встанька, покачивающийся из стороны смехотворно наивного романтизма в сторону программных выкриков за свободу, справедливость, Украину. Физкульт-виват.

Анастасия Лях

Заборонений