Женщина, которая убежала (Domangchin yeoja)

Этот ультрасовременно притчевый трагикомичный южнокорейский фильм от авангардного классика Хона Сан-су, получивший на Берлинале 2020 приз за лучшую режиссуру и вошедший во внеконкурсную программу 49-й «Молодости», ни в коем случае не стоит путать с черно-белой четырехчасовой филиппинской драмой «Женщина, которая ушла» Лава Диаса. Как минимум потому, что «Женщина, которая убежала» длится всего-навсего час двадцать или даже того меньше.

Главная героиня Гам-хи – не юная, но еще молодая, красивая сеульская женщина, которая впервые за пять лет супружества выходит из дома одна, без мужа, так как благоверный отправился в командировку. «За пять лет мы с мужем ни разу не расставались, даже на день. Он так хотел. Он считает, что если люди любят друг друга, то всегда и везде должны быть вместе», – задумчиво рассказывает она. И в этот свой первый «побег» героиня посещает трех подруг, с которыми давно не виделась: давно разведенную лесбиянку, недавно пережившую развод одиночку и глубоко замужнюю, что вышла замуж сразу после студенчества, причем за парня, с которым встречалась Гам-хи.

За едой и алкоголем женщины ведут казалось бы обыденные и поверхностные и даже местами дежурно-вежливо-бессмысленные и натужные диалоги о качестве мяса для гриля, стоимости жилья, соседях, виде из окна, работе, накоплениях…, и в то же время их разговоры глубоко интимны и философичны и то и дело упираются в дилеммы неважные и важные одновременно, частные и вместе с тем глобальные, конкретные и в то же время всеобъемлюще абстрактные: кормить бездомных котов, ведь они голодные и нуждаются в человеческой помощи, или не кормить, потому что соседи боятся кошек и вежливо просят не прикармливать; есть мясо, ведь оно такое вкусное, или быть вегетарианцем, потому что у коров такие грустные, большие и красивые глаза; быть всегда вместе с близкими людьми или же ценить право каждого на уединение и личное пространство…

Сценарист и режиссер Хон Сан-су, оперируя тонкой иронией и нетяжеловесной, практически воздушной философией, в очередной раз поднимает тему абсурдности человеческой коммуникации и вербального общения, которое зачастую просто сотрясает воздух и не несет ни малейшей ни пользы, ни результативности. Взаимодействие между людьми (и между мужчинами и женщинами, мужьями и женами, в частности) в его картинах уподобляется чайной церемонии, в которой вкус чая начисто теряется за вымученным ритуалом, и в итоге даже неясно, любим ли мы чай в принципе, или же пьем лишь потому, что так заведено, такова традиция.

Нелепость межчеловеческих взаимосвязей и контактов наиболее исчерпывающе и комично продемонстрирована в сцене, где в дом первой из подруг главной героини стучится новопереехавший сосед, жена которого боится кошек, и окольными словами намекает на вариант разрешения вопроса, в котором соседка перестает кормить бродячих четвероногих, потому что «люди ведь важнее», на что та в свою очередь отвечает вежливой улыбкой, дежурным сочувствием (мол, надо же, какая незадача, боится кошек) и деликатным, даже услужливым упрямством: «Ну, что поделать, им нужно есть». И весь довольно долгий диалог начисто сводится к номинальному взаимодействию, лишенному всякого смысла.

Смотрите легально на MEGOGO

Шумный мегаполисный Сеул здесь сужается до габаритов трех помещений: загородного дома, квартиры и арт-центра с подвальным клубом, кафетерием и артхаусным кинотеатром (в последнем героиня встречает третью старую подругу). Улицу мы видим лишь тогда, когда Гам-хи выходит из дома, в котором гостила. То есть с каждым разом она сперва запирает себя в ограниченном пространстве и рамках учтивой, бестолковой коммуникации, а после временно высвобождает. И в то же время Хон Сан-су в отдельных эпизодах демонстрирует потребность в таком вот бессодержательном, но близком контактировании, когда включает в повествование мимолетную второстепенную историю юной живущей по соседству с первой подругой девушки, мать которой ушла из дома, и та остро нуждается в пусть неглубокой, наружной, но все же участливости старшей женщины.

«Женщина, которая убежала» – кино, в котором феминизм обретает едва ли не самую сдержанную, мудрую, тактичную, некричащую, благородную и эстетскую форму. Неслучайно, героиня, впервые отсоединившаяся от супруга, который считает, что жена отсоединяться не должна, отправляется в свое городское испытательное путешествие с новой стрижкой, которая ее молодит («Ты теперь совсем как девочка», – замечает подруга). Неслучайно во всех трех визитах фигурируют эпизодические персонажи-мужчины, которых условно можно назвать антагонистами: сосед, который настаивает на том, что соседская учтивость должна быть выше голодных котов; отвергнутый влюбленный, который ущербен и жалок в своей прилипчивости; нарциссичный артист, бездумный медийный попугай, повторяющий на камеру одно и то же.

Побег, вынесенный в название фильма, – это и освобождение от социальных связей, моделей, установок, навязанных общественными нормами контактов; и эскапизм, конечно же. И поэтому в финале героиня оказывается не иначе как в кинотеатре, где смотрит успокаивающую, умиротворяющую, безмятежную картину. И туда же, в кинозал, она возвращается снова. Потому что это единственное помещение, единственные стены, единственные рамки, которые не сковывают, а совсем наоборот, дают возможность убежать недостижимо, неохватно далеко.

Анастасия Лях