Круэлла (Cruella)

Кажется, уже сейчас можно почти что с уверенностью сказать, какой фильм получит «Оскар» 2022 в номинации «лучшие костюмы». А если бы киноакадемики не были снобами и активнее номинировали развлекательное кино, то «Круэлла» также вполне могла бы пусть не победить, но хотя бы мелькнуть в номинациях «лучшая актриса» (Эмма Стоун) и «лучшая актриса второго плана» (Эмма Томпсон). Две потрясающие Эммы из разных актерских поколений при содействии изобретательных стилистов, толковых сценаристов и эффектной режиссуры выдают грандиозное, сногсшибательное, феерическое, безусловно и категорично стильное действо; неистовую дуэль больших женских амбиций в мире беспощадного фэшна, конкуренции и матриархата.

Отметим, что это не очередной игровой ремейк классической диснеевской анимации. Такой уже был (даже целых два) с участием Гленн Клоуз, которая на этом проекте вместе с Эммой Стоун выступила исполнительным продюсером. Это приквел-спин-офф, в котором Стоун играет молодую, начинающую (и несколько альтернативную) версию героини Клоуз. И по большей части это самостоятельная и оригинальная история, наполненная весьма находчивыми, креативными аллюзиями в адрес канонической злодейки-живодерки, охотящейся на очаровательных пятнистых песиков.

А начинается история в 1950-х, в провинциальной Англии, где рождается уникальная и удивительная девочка по имени Эстелла, волосы которой (да-да, прямо с рождения) окрашены наполовину в черный, наполовину в белый цвета, символизируя грядущую борьбу света и тьмы в ее душе. Девочка растет эксцентричной авантюристкой, но добрая, положительная мама учит ребенка мягкости и смирению, и у той почти получается. Почти. Как ни крути, а из нутра всякий раз рвется наружу бунтарка. И по прошествии лет, в пестром, многоликом, разномастном, авангардном, либеральном Лондоне 1970-х, диктующем свободы и тренды, Эстелла, в которой по объективным причинам проснется темная сторона (Круэлла – от английского cruel, что в переводе означает «безжалостный»), ворвется в мир светской жизни от-кутюр, чтобы произвести революцию и свергнуть с престола нарциссическую приму фэшн-культуры Баронессу, а вместе с ней и чопорную моду вчерашнего дня.

Как известно, направления в моде часто перекликаются с направлениями в музыке (вернее, перекликались в предыдущие эпохи, сейчас-то и там, и там сплошные в лучшем случае эклектика, в худшем – китч). Рок-н-ролл, диско, синти-поп (синтетика)… – это не только про эстраду, но и про одежду. Так что в «Круэлле» панк-рок и зачатки будущего гранжа (который полноценно возникнет лишь в 80-х, а расцвета достигнет уже в начале 90-х одновременно с ярким вторжением в культурное и эстетское пространство группы Nirvana) визуализируются в модных луках и перформансах, а звучат в соответствующих рок-хитах, причем не за кадром, а непосредственно в кадре.

Обращаясь к словарю, grunge – нечто грязное и неопрятное, попахивающее (не буквально) мусорной свалкой, отходами, нечистотами; дерзкий, вызывающий, хулиганский протест против принятых (и конечно же, скучных) норм как в музыке, так и в гардеробе, да и в стиле жизни вообще. Поэтому в одном их своих хэппенингов Круэлла появляется у дома Баронессы на мусоровозе и вываливает на асфальт гору мусора, который, когда мусоровозка резко трогается и уезжает восвояси, триумфально, фантастически, сказочно, ошеломительно, почти магически оборачивается длинным хаотичным шлейфом развязно экстравагантного, провокационного, агрессивного, дебоширского наряда.

Смотрите легально на MEGOGO

«Круэлла» на все сто современна, а посему кинематографически эклектична. Исключительно эклектична и ни в коем разе не китчева. И в каждом шаге биографии и жизненно-творческого пути героини звучат отчетливые отголоски других небезызвестных историй. Так, ее рождение можно назвать гибридом рождения Амели Пулен из «Амели» и Пингвина из «Бэтмен возвращается» Тима Бертона (а то, как ее персона разрывается между Круэллой и Эстеллой, конечно же, напоминает раздвоение личности кроткой Селины Кайл, превратившейся в дикую Женщину-кошку; и надо сказать, впервые семейный диснеевский фильм так явственно отдает мрачноватым дисишным гротеском). Ее сиротско-воровское отрочество в Лондоне отзывается эхом диккенсовщины, в частности «Оливера Твиста».

А дальше период личностного становления и работы в модном доме Баронессы (как Золушка под каблуком злой мачехи, героиня сперва чистит унитазы, а затем озаряет своим эффектным появлением чопорный бал, вот только до принцев ей нет никакого дела, она ведь эмансипирована), в том числе складывающиеся отношения между смышленой новенькой работницей и надменно-стервозной начальницей – явный привет Энн Хэтэуэй и Мэрил Стрип в «Дьявол носит Prada» («Круэлла» пиарит маленькие барахольные лавки и очень точно и остроумно высмеивает богемный, элитарный мир фэшн-позерства и фэшн-снобизма, например, в том месте, где Баронесса вышвыривает со своих вечеринок всех, кто в золоте, кто с кислой физиономией, кто с пуделем и кто ярче нее самой). Но только вместо ромкома – фильм-ограбление с бесцеремонно наглым и вертко затейливым планом грабежа во время бала костюма (да-да, это короткий оммаж авантюрному экшену «8 подруг Оушена», так что неспроста звучит хит конца 60-х «These Boots Are Made for Walkin» в исполнении дочери Фрэнка Синатры, использованный также и в криминальной комедии с Буллок).

Примечательно, что фильм «Круэлла» вышел почти параллельно с мини-сериалом «Холстон», также посвященным фэшн-индустрии 70-х, только реальной, а не вымышленной. И в какой-то момент зазвездившаяся, одержимая собственным «я» героиня Эммы Стоун поступает с друзьями точно так же скверно, как и персонаж Юэна МакГрегора, американский модельер Рой Холстон, произведший реальную, а не фантазийную революцию в моде тех лет.

Австралийский режиссер Крейг Гиллеспи определенно вложил в характер и образ Круэллы также и частичку скандальной фигуристки Тони Хардинг из снятого им ранее байопика «Я, Тоня»: талантливая, злая и амбициозная. А выпуклая, экспрессивная, азартная, свирепая, полнокровная, высокоградусная, харизматичная и по-хорошему безумная актерская работа Стоун не уступает эпитетами отмеченной номинациями игре Марго Робби.

Но, пожалуй, самая главная параллель, которую невозможно не провести после просмотра диснеевского спин-оффа, что по аналогии с «Малефисентой» взял классическую историю, отделил от нее антагонистку и перекроил отрицательный образ в вызывающий понимание и симпатии (если помните, Малефисента обозлилась из-за предательства мужчины, которого любила и считала близким; так вот Круэллу из Эстеллы тоже породили предательство и нелюбовь очень близкого человека), – это параллель с «Джокером» Тодда Филлипса (и по этому поводу в сети уже предостаточно мемов). Не только потому, что психологический бунт Круэллы ассонирует с психологическим бунтом Джокера. И не только из-за рифмующегося эпатажного лука. Но потому, что «Круэлла» со всеми ее сюжетными выходками и уловками, с глубоким «я» антигероя, драматичной конфронтацией личности и альтер эго и, конечно, виртуозным исполнением – почти такая же революция в мире Микки Мауса, как «Джокер» в мире комиксов. Ну и да, этот гортанный адский смех…

Анастасия Лях