15 лучших китайских и гонконгских фильмов

07.04.2021 Новини, ТОП

Китайско-гонконгский кинематограф – это не только Джеки Чан. И не только Брюс Ли и Джет Ли. И не только хитовая байопик-серия «Ип Ман» с Донни Йеном в роли великого мастера кунг-фу. Мы уверены, что в нашей подборке вы столкнетесь с китайскими фильмами, о которых не слышали, но которые смогут вас заинтересовать и удивить. Сюда же мы включили и гонконгскую новую волну, хотя эстетически она, конечно, стоит отдельно. И сюда же вошли тайваньские режиссеры.

Эта подборка входит в наш обзор азиатского кинематографа, также включающий лучшие корейские и лучшие японские фильмы.

Если вам нравится то, что мы делаем, поддержите наш проект

Крадущийся тигр, затаившийся дракон (Wo hu cang long, 2000)

Уся – самобытный китайский жанр, в котором восточные единоборства представлены не в реалистичном ключе, но в фэнтезийном, с зависаниями в воздухе и даже полетами. Это красивейший, полный поэзии, притчевости и философии этно-формат, который является уникальной чертой китайского кинематографа и не встречается ни в одном другом национальном кинематографе мира. И венец этого жанра – работа тайваньского мэтра Энга Ли «Крадущийся тигр, затаившийся дракон», получившая десять номинаций на премию «Оскар» и победившая в четырех категориях: лучший фильм на иностранном языке, лучшая работа художника-постановщика, лучшая операторская работа и лучшая музыка. Красота и грация здесь наполняют абсолютно каждое движение в кадре, каждое имя, каждую реплику, каждого персонажа. Вслушайтесь в прозвища: Темное облако, Нефритовая лиса… Перипетии, скрещивающие любовь и ненависть, долг и кредо, разворачивающиеся на фоне исторической династии Цин в восемнадцатом веке, создают захватывающее сплетение грандиозной эпичности, благородного драматизма, элегантной чувственности. И протагонисты, и антагонисты здесь преисполнены чести и величия, которые отражаются в виртуозной хореографии жестов, взглядов и слов. К тому же в этом фольклорно-мифологическом противостоянии участвуют красивейшие женщины Мишель Йео и Чжан Цзыи.

Герой (Ying xiong, 2002)

Китайский визионер Чжан Имоу создал героический эпос, похожий на холст-триптих. Повествование, отсылающее к историческому моменту объединения Китая под едиными небесами, то есть под единой рукой императора (так, собственно, и появилось второе имя государства – Поднебесная), разделено на три новеллы, окрашенные в три разных цвета. Рассказ ведется от имени воина Безымянного (Джет Ли), который в императорском дворе поведывает правителю, как расправился с тремя убийцами, жаждущими смерти владыки-тирана: Небом, Сломанным мечом и Летящим снегом (опять же потрясающе красивые прозвища персонажей). Имоу комбинирует жанр уся с подлинным историческим контекстом и литературным приемом ненадежного рассказчика, благодаря которому лирико-эпичный боевик отдает нотами детективного триллера.

Дом летающих кинжалов (Shi mian mai fu, 2004)

Еще одна работа Имоу в том же жанре уся. Девятый век, время правления династии Тан. В народных массах растут гнев и волнения против императора, каждый желающий мятежник присоединяется к партизанскому движению «Дом летающих кинжалов». Ослепительной красоты Чжан Цзыи играет здесь слепую танцовщицу, якобы дочь главаря повстанцев, которую ищет тайная императорская полиция. Трагическая история о разрушительной силе любви открывается умопомрачительной сценой «танца подражания»: в доме развлечений под названием «Пионовый сад» (и опять-таки эти сладкозвучные китайские наименования) слепая танцовщица устраивает капитану полиции невиданное представление и ритмичными ударами бесконечно длинных рукавов своего платья точно повторяет траекторию бобов, бьющихся в расставленные по кругу барабаны тангу. Сперва капитан бросает по одному зернышку, а после, хитро ухмыльнувшись, рассыпает целую миску… И к слову, летающие кинжалы – не метафора, а буквально летающие метательные ножи, которыми пользуются благородные робингуды, члены антиимператорского альянса. Часть фильма, в том числе кульминационная боевая сцена, снималась в Косове Ивано-Франковской области, где в октябре неожиданно выпал снег, и режиссер обернул климатический форс-мажор себе на благо: на экране это выглядит так, будто сильно затянувшаяся решающая кровопролитная битва началась осенью, а завершилась зимой, оставив после себя красные следы на белой земле.

Любовное настроение (Faa yeung nin wa, 2000)

Артхаусный мэтр Вонг Карвай (который в 90-х ворвался в мировой кинематограф криминально-полицейской мелодрамой «Чунгкингский экспресс», которую критики назвали смесью вышедшего в том же году «Криминального чтива» и французской новой волны и которая неслучайно чертовски понравилась Квентину Тарантино), самый яркий представитель гонконгской новой волны, противопоставленной академичному китайскому кинематографу, снял «Любовное настроение» как дымку, витающий в воздухе любовный аромат, смешивающийся с сигаретным дымом. В этой камерной ретро-мелодраме (оригинальное название которой звучит как строчка из белого стиха: «Годы, подобные цветам»), разворачивающейся в Гонконге 1960-х в съемных комнатах доходного дома и полумраке уютного бара, в теплом приглушенном желтом освещении, случайно встретившиеся мужчина и женщина сближаются на почве подозрений в неверности своих жены и мужа. Они начинают разыгрывать сцены гипотетических любовных страстей между их неверными благоверными и любовниками/ любовницами, и, ясное дело, заигрываются, и грань между игрой и реальностью рассеивается так же, как дым в баре. Созданию настроения Карвай уделяет куда больше внимания, чем сюжету, и оно мягко, бархатно окутывает, застилает зрителя, как пелена. Призрачный роман героя и героини режиссер ткет в цельное полотно из коллажных фрагментов: кажется, что между «любовниками» тянется одна долгая сцена, но в действительности это бесконечное множество однообразных сцен и практически идентичных встреч, в которых меняется лишь цветочный или геометрический принт на платьях ципао, которые грациозно носит в кадре тонкая, точеная актриса Мэгги Чун.

Светлое будущее (Ying hung boon sik, 1986)

С этого криминального боевика о конфликте двух родных братьев, что оказались по разные стороны баррикад (один – полицейский, другой – мафиози), началась большая карьера гонконгского режиссера Джона Ву, мастера современных боевиков, который впоследствии много работал в Голливуде («Сломанная стрела», «Без лица», «Миссия невыполнима 2»). Ву придумал собственный жанр – heroic bloodshed («героическое кровопролитие»). И вывел ряд фирменных авторских приемов, которые впоследствии распространились на все боевики мирового, в том числе американского, кинематографа: использование slow-mo в драках, использование героями двух пистолетов одновременно, использование диспозиции «спина к спине», использование диспозиции «мексиканская ничья», использование зеркал, в которых протагонист видит не только свое отражение, но и приближающегося противника.

Вожделение (Se, jie, 2007)

С одной стороны, военно-исторический триллер, с другой – трагическая лав-стори. Энг Ли экранизировал реальную печальную историю мятежницы Чжэн Пинжу, которая была участницей китайского сопротивления против японской оккупации. Действие разворачивается в 1940 году. Группа студентов, играющих пьесы в университетском театре, задумывает ликвидировать прояпонского чиновника, который ведет активную борьбу со всякого рода недовольствами среди китайского народа. Симпатичная студентка берет на себя роль роковой соблазнительницы, но сановник слишком недоверчив и очень осторожен. Когда же девушке наконец удается затащить цель в постель, она с ужасом понимает, что миссия провалена, потому что она сама неисправимо и самоотверженно влюбилась, забила гол в свои ворота.

Прикосновение греха (Tian zhu ding, 2013)

Цзя Чжанкэ – реалист нового поколения китайских режиссеров, который показывает коммунистическую родину как есть, честно, без приукрашивания и такой, какой она является именно сегодня, а не была вчера или будет завтра. «Прикосновение греха» получило приз за лучший сценарий на Каннском кинофестивале. Персонажи фильма, состоящего из четырех отдельных новелл, – крестьянин-шахтер, пытающийся судиться с богатым владельцем шахты; провинциальный бедняк, которому нечем кормить семью; работница отеля, женатый любовник которой не собирается ради нее разводиться, а свиньи-клиенты позволяют себе распускать руки; официант в дорогом борделе, влюбившийся в проститутку. Каждый из героев испытывает на себе «прикосновение греха» и, зажатый обстоятельствами и ожесточившийся из-за тупика, скатывается до совершения преступления. Чжанкэ видит причину агрессии и насилия, которыми охвачен современный Китай, в социальной несправедливости.

Капризное облако (Tian bian yi duo yun, 2005)

Этот эпатажно-авангардный артхаусный мюзикл снял титулованный тайваньский режиссер Цай Минлян, обладатель венецианского «Золотого льва» за картину «Да здравствует любовь». На Берлинале он получил приз критиков ФИПРЕССИ, «Серебряного медведя» за оригинальный сценарий с припиской «за выдающийся вклад в искусство», а также специальную премию за режиссуру с припиской «за новаторство в создании фильмов». По сюжету во время засухи на Тайване арбузы становятся и водой, и едой, и афродизиаком, и фетишем. В многоквартирном доме пересекаются пути девушки, что собирает пластиковые бутылки для воды, и парня, что раньше продавал часы, а теперь снимается в порно. Но главную роль играет арбуз во всех возможных видах, местах и применениях. И да, может показаться, что это трэш, но в действительности это экстравагантный, смелый, экстраординарный, совершенно неподражаемый и даже феноменальный арт.

Прощай, моя наложница (Ba wang bie ji, 1992)

Эта гомосексуальная драма по праву считается едва ли не самым выдающимся китайским фильмом за всю историю. Работа Чэня Кайгэ (который учился вместе с Чжаном Имоу) получила в Каннах «Золотую пальмовую ветвь», а затем две номинации на «Оскар». И продолжила карьерный путь актрисы Гун Ли, которая только-только разорвала творческие отношения с Имоу и переключилась на работу с другими режиссерами. История разворачивается в эпоху «Великой пролетарской культурной революции» Мао Цзэдуна. Главные герои – двое мужчин-актеров Пекинской оперы, которые всю жизнь играют на сцене одну и ту же драму под названием «Прощай, моя наложница», где наложница остается верной до самой смерти своему императору и, когда обрывается жизнь хозяина, совершает суицид. Причем один актер всю жизнь играет императора, а второй, загримированный под женщину, – наложницу. Всю жизнь длится их дружба, за которой сокрыто более глубокое и интимное чувство. Несмотря на каннский триумф, в Китае лента была под запретом из-за демонстрации гомосексуализма, насилия и самоубийства при режиме великого вождя, а позже выпущена в цензурированном виде.

Крепко обнимаю тебя (Yue kuai le, yue duo luo, 1998)

Еще один гомосексуальный сюжет. Снял картину Стэнли Кван, который вместе с Вонгом Карваем входит в гонконгскую новую волну и который является открытым геем. Лента получила специальный приз Берлинале за освещение темы ЛГБТ. По сюжету мужчина теряет в аварии жену и, убитый горем, не знает, как и зачем жить дальше. Совершенно случайный знакомый, торговец недвижимостью, внезапно протягивает руку помощи. Но новоиспеченный сочувствующий приятель оказывается гомосексуалом.

Желтая земля (Huang tudi, 1984)

Дебютная режиссерская работа Чэня Кайгэ, на которой сокурсник постановщика-дебютанта Чжан Имоу выступил оператором, получила «Серебряного леопарда» в Локарно. Как и «Вожделение» Энга Ли, «Желтая земля» посвящена китайскому сопротивлению японской оккупации. Молодой солдат-коммунист ходит по китайским деревням и собирает фольклор: народные песни помогут поднять партизанам боевой дух. В одном из сел он встречает гостеприимство бедной крестьянской семьи и остается пожить на некоторое время. Солдат активно занимается деревенским трудом, продвигает среди крестьян идею светлого будущего, которое принесет Коммунистическая партия, и симпатизирует юной дочери фермера, что его приютил… Примечательно, что в нулевых Чэнь Кайгэ (который, к слову, будучи студентом, был активным участником Культурной революции) кардинально изменил направление творчества и вместо фильмов о коммунизме начал снимать фэнтези уся, однако с ними не снискал былого успеха. Также безуспешно прошел его первый и единственный англоязычный опыт: эротический триллер «Убей меня нежно».

Красный гаолян (Hong gao liang, 1988)

Молодой Чжан Имоу знал, что не хочет всю жизнь проработать оператором, и мечтал создать собственное кино. Естественно, операторский опыт на фильме «Желтая земля» наложил отпечаток и вдохновил Имоу на съемки дебютной режиссерской работы «Красный гаолян», где главную роль исполнила юная Гун Ли. Она сыграла крестьянку, вынужденную выйти замуж за прокаженного старика, владеющего гаоляновым полем и винокурней (гаолян – подобная кукурузе культура, из которой китайцы гонят вино). Естественно, влюблена девушка в другого, молодого и здорового, с которым после загадочной смерти старика берет виноделие в свои руки. Но тут в деревню вторгаются японцы, и начинается кровопролитие. Льется кровь, льется вино. Красные цветы гаоляна становятся еще краснее… За дебют Имоу получил берлинского «Золотого медведя». В то время как голливудские фильмы уже активно использовали передовые спецэффекты, эта наполненная духом борьбы героическая драма родом из коммунистического Китая была еще по-старомодному техниколорной, и в этой старомодности, как писал знаменитый американский критик Роджер Эберт, были простота и сила, утраченные Голливудом.

Цю Цзюй обращается в суд (Qiu Ju da guan si, 1992)

Еще одна ранняя работа Чжана Имоу в стилистике коммунистического реализма, которому позже придет на смену уся. Фильм получил сразу несколько наград Венецианского фестиваля, включая «Золотого льва» и Кубок Вольпи за лучшую женскую роль для Гун Ли. Актриса сыграла беременную жену крестьянина, избитого деревенским старостой, которая ходит по судам и различным инстанциям, чтобы добиться вовсе не денежной компенсации за физический и моральный ущерб, но извинений. Имоу задействовал всего лишь четырех профессиональных актеров, остальных же снял реальных крестьян, причем многие сцены снимал скрытой камерой, чтобы добиться максимально подлинного социально-бытового реализма, естественного, не постановочного. Будучи пока что рассказчиком, а не визионером, режиссер стремился к визуальной простоте и чистоте, и в драмеди про похождения по различным бюрократическим ярусам сильно беременной крестьянки в поисках справедливости добился в своем стремлении вершины.

Двойная рокировка (Mou gaan dou, 2002)

Этот криминальный триллер получил множество наград на родине, но за пределы дома не вышел (был заявлен от Китая на соискание «Оскара», но в шорт-лист не попал). По сюжету босс гонконгской наркомафии внедряет своего в полицию, и тот становится одним из лучших в органах. В это же время полиция имеет своего засланного казачка в рядах мафии, причем в ближайшем окружении главаря. Обе структуры, бандиты и копы, пытаются рассекретить крота. Ничего не напоминает? Да-да, оскароносные «Отступники» Мартина Скорсезе – ремейк «Двойной рокировки».

Сестры-близнецы (Zi mei hua, 1934)

1930-е считаются «золотым веком» китайского кинематографа, а актриса Сюань Цзинлинь, в совсем нежном возрасте запятнавшая реноме проституцией, – его звездой. Из-за специфической внешности Цзинлинь, даже будучи еще совсем молодой, уже играла преимущественно зрелых и старух. Роль престарелой матери Цзинлинь исполнила в социально-семейной драме «Сестры-близнецы», где бедная крестьянская семья, разоренная нуждой, распадается (отец сбегает, одна сестра выходит замуж по расчету, другая остается прозябать с матерью в нищете), а спустя годы волею случая воссоединяется вновь, но любить друг друга они уже не способны, так как принадлежат к разным социальным классам, и пропасть между ними непреодолима. Внешне похожие, как две капли воды, сестры оказываются по разные стороны баррикад, а финансово-общественный статус оказывается важнее кровных скреп. Современниками-коммунистами фильм, конечно же, был раскритикован за декаданс.

Анастасия Лях