Лучшие фильмы 50-х
Продолжаем наши подборки по десятилетиям двадцатого столетия. Немецкий экспрессионизм 20-х, голливудские монстры 30-х, классические нуары и итальянский неореализм 40-х… Что же сказать о 50-х? В 1950-х годах количество фильмов, выходящих в год, увеличилось раза в три. И тут уже смешались все предыдущие течения и стили. И монстры, и нуары, и европейский неореализм. В 50-х вышли лучшие картины Альфреда Хичкока, Акиры Куросавы, Ингмара Бергмана, Федерико Феллини. Свет увидели эталонные американские мюзиклы и культовые научно-фантастические ленты о космосе и пришельцах. Погасла звезда Чарли Чаплина. Зажглись звезды Мэрилин Монро, Одри Хепберн, Элвиса Пресли, Брижит Бардо. А в СССР вышли тонкие, лирические военные шедевры «Летят журавли» и «Баллада о солдате». Мировой кинематограф расцвел во всем своем разнообразии.
Если вам нравится то, что мы делаем, поддержите наш проект.
Асфальтовые джунгли (The Asphalt Jungle, 1950)
Американская нуарная классика от режиссера Джона Хьюстона, но уже не столько детективная, сколько криминально-авантюрная. Одна из первых картин в жанре фильм-ограбление. Главный герой – гений, придумавший план идеального ограбления, но все в итоге, как водится, пошло не по плану. «Асфальтовые джунгли» оказали влияние на все дальнейшие криминальные фильмы про ограбления, и голливудские, и европейские, от «Мужских разборок» до «Друзей Оушена». Они же наложили отпечаток и на творчество раннего Тарантино, на его «Бешеных псов» и «Криминальное чтиво». Одну из своих первых ролей здесь исполнила Мэрилин Монро. И хотя будущая кинодива появилась в эпизоде, ее впоследствии неизменно стали рисовать на всех обложках «Асфальтовых джунглей».
Бульвар Сансет (Sunset Boulevard, 1950)
Одна из величайших картин во всей истории американского кино. Эта работа Билли Уайлдера считается вершиной его творчества и лучшим фильмом о превратностях и коварствах Голливуда. Роскошная актерская работа Глории Свенсон. Множество аллюзий и отсылок. «Бульвар Сансет» известен в первую очередь своей вступительной сценой, вошедшей, как говорится, в учебники: рассказ начинается с кадра плавающего в бассейне трупа и ведется от имени покойника, повествующего предысторию своей гибели. А также тем скандальным фактом, что продюсер Луис Майер, основатель студии MGM, был так возмущен тем нелестным ракурсом, с которого Уайлдер показал Фабрику грез, что обозвал режиссера «ублюдком», посрамившим индустрию, что его «вскормила».
Всё о Еве (All About Eve, 1950)
Этот фильм Джозефа Манкевича с неподражаемой Бетт Дэйвис в роли бродвейской звезды является одним из оскаровских рекордсменов. На его счету целых четырнадцать номинаций (столько же удавалось заполучить только «Титанику» и «Ла Ла Лэнду»). История так называемой цикличности звездности и славы: молодые амбициозные старлетки вытесняют стареющих прим, затем сами становятся примами и празднуют триумф до того момента, пока на их пути не возникает новая восторженная девица с мечтами и амбициями, и история повторяется по кругу.
Расёмон (Rashōmon, 1950)
Именно эта работа Акиры Куросавы вывела японский кинематограф на международную арену. Действие разворачивается в одиннадцатом веке вокруг судебного разбирательства и допроса свидетелей по делу об убийстве самурая и изнасиловании его жены. Впервые в истории кинематографа рассказ подается с точки зрения нескольких персонажей, каждый из которых излагает свою версию случившегося. Собственно, именно этот новаторский формат подачи истории и сделал «Расемона» классикой и одним из величайших полотен не только самого Куросавы и не только японского синематографа, но и мирового кино в целом. Прием, естественно, был подхвачен и эксплуатировался многими мувимейкерами последующих поколений.
День, когда остановилась Земля (The Day the Earth Stood Still, 1951)
Большинство зрителей знает одноименный ремейк с участием Киану Ривза. Плохой ремейк. Тогда как оригинал режиссера Роберта Уайза – непреложный шедевр мировой кинофантастики, оказавший огромное влияние на все дальнейшие фильмы о космосе и инопланетных цивилизациях. Глубокий, философский рассказ-аллегория и рассказ-упрек в адрес человечества, пережившего две мировые войны и продолжающего активно воинствовать, не желая учиться на горьком опыте и миллионах смертей. Главный герой – пришелец из более развитой внеземной цивилизации, прилетающий на Землю, чтобы дать человечеству последний шанс одуматься и научиться жить в мире. Иначе высшие расы уничтожат наш род как раковую клетку в теле вселенной.
Место под солнцем (A Place in the Sun, 1951)
Если вы видели недавний фильм Джеймса Франко «Зеровилль», то наверняка запомнили, мягко говоря, приметную татуировку на бритом затылке главного героя-синефила. Это тату изображает Элизабет Тейлор и Монтгомери Клифта в образах Анджелы Викерс и Джорджа Истмена из постановки Джорджа Стивенса «Место под солнцем» по роману Теодора Драйзера «Американская трагедия». Лента получила шесть «Оскаров» и наряду с «Восходом солнца» Мурнау считается лучшей адаптацией знаменитого романа о неизбежности трагичного финала для человека, совершившего преступление ради любви, карьеры, осуществления американской мечты. В последующие годы к этому сюжету кинематографисты обращались множество раз, напрямую или переиначивая его на новый лад. В частности, по мотивам «Американской трагедии» Вуди Аллен снял свой роскошный триллер «Матч Поинт».
Незнакомцы в поезде (Strangers on a Train, 1951)
Один из лучших классических хичкоковских триллеров. Экранизация дебютного романа Патриции Хайсмит. Двое незнакомцев в поезде договариваются о взаимовыгодном «убийстве крест-накрест»: первый помогает второму избавиться от нелюбимой жены, а тот в ответ убивает ненавистного отца первого. Никаких мотивов, а значит – никаких подозрений. Идеальное преступление. Но, естественно, грандиозный план идет не по плану. Хичкок перекроил сюжет романа на свой лад, существенно изменив некоторые его повороты. Впрочем, от этого напряженность истории только выиграла. И он же придал рассказу подчеркнутую форму доппельгангерства. Незнакомец в поезде, предложивший главному герою план двойного убийства, – проекция его собственного темного альтер эго. И эта двойственность человеческой природы, неизменно соединяющая в себе свет и тьму, постоянно сопровождается двойственностью самых различных элементов в кадре, от двух пар ботинок, выходящих из такси, до контрабаса в руках самого Хичкока в рамках дежурного режиссерского камео: формы громоздкого инструмента дублируют формы тучного маэстро.
Трамвай «Желание» (A Streetcar Named Desire, 1951)
Знаменитая экранизация одноименной пьесы Теннесси Уильямса, главные роли в которой исполнили Вивьен Ли и Марлон Брандо (пьесы, которую в 2013 году переиначил Вуди Аллен в драме «Жасмин»). Вивьен Ли сыграла Бланш Дюбуа, отдаленно напоминающую мадам Бовари из романа Флобера: женщину, живущую мечтами и фантазиями о красивой жизни и красивой любви, не желающую принимать прозаичную реальность и неминуемо сталкивающуюся под конец с оглушительным крахом иллюзий, что приводит к трагедии (самоубийству в случае мадам Бовари и помешательству рассудка в случае Бланш Дюбуа). Марлон Брандо сыграл антагониста, мужа-мужлана сестры главной героини Стеллы, которому непонятны и ненавистны иллюзии оторванной от действительности Бланш. Фильм получил двенадцать номинаций на «Оскар», выиграл в четырех, а финальная реплика яростно кричащего героя Брандо «Стелла! Стелла!» вошла, как говорится, в учебники. Актер не раз признавался, что сыгранный им персонаж из «Трамвая «Желание» совершенно ему противен. А Вивьен Ли, у которой после съемок усилился маниакально-депрессивный психоз, которым актриса и без того страдала, под конец жизни, оборвавшейся довольно рано, утверждала, что именно роль Бланш привела ее к сумасшествию.
Величайшее шоу мира (The Greatest Show on Earth, 1952)
Эта зрелищная и мелодраматическая одновременно лента Сесила Демилля, объединившая на экране искусство цирка и искусство кино (причем в съемках принял участие настоящий цирк имени Финеаса Барнума, того самого, которого сыграл Хью Джекман в байопике-мюзикле «Величайший шоумен»), рассказывает о буднях и закулисных секретах грандиозного переездного шапито. И она является едва ли не самым противоречивым победителем в истории «Оскара». Впоследствии «Величайшее шоу мира», получившее статуэтку как лучший фильм года, неоднократно попадало в рейтинги худших картин-обладателей главного «Оскара» (по мнению многих критиков, награда должна была достаться вестерну «Ровно в полдень»). При этом великий голливудский маэстро Спилберг неоднократно заявлял, что именно «Величайшее шоу мира» было тем фильмом, что вдохновил его снимать кино.
Огни рампы (Limelight, 1952)
Поздняя и отчасти автобиографичная работа Чарли Чаплина, отмеченная тяжелой прокатной судьбой. В 50-х великий комик понимал, что его эпоха закончилась, пик популярности остался далеко позади и что зрительская любовь перекочевала к новым иконам. И он снял трагикомическую историю (но на этот раз больше трагическую) о закате карьеры и славы, основываясь на собственном опыте и собственных переживаниях. «Огни рампы» резко контрастировали с предыдущей картиной великого комика немой эры – «Месье Верду», где он сыграл серийного убийцу. И начисто срывали все маски. Чаплин впервые предстал на экране самим собой, без всякого грима. Он сыграл постаревшего клоуна, сценическим амплуа которого в течение долгих лет был тот самый Бродяга. И поместил в центр повествования нежные, но заведомо обреченные отношения стареющего шута и молодой балерины, в которых угадывались его собственные взаимоотношения с Уной О’Нил. Из-за обвинений Чаплина в симпатиях коммунистам «Огни рампы» не попали в американский прокат. Они были выпущены на экраны США лишь в 1972 году, после чего были удостоены «Оскара» за лучшую музыку.
Читайте также: Лучшие фильмы в истории по версии IMDb
Поющие под дождём (Singin’ In The Rain, 1952)
Один из самых знаменитых классических голливудских мюзиклов, основанных на бродвейских постановках. Действие разворачивается в конце 1920-х годов, на рубеже немого и звукового кинематографа. Помимо романтических отношений, завязавшихся между киноактером и танцовщицей, сюжет фокусируется на непростом переходе от одной киноэры к другой. Герой Джина Келли – прообраз «Артиста», исполненного Жаном Дюжарденом уже в двадцать первом веке, но блестяще стилизованного под 1920-е. «Поющие под дождем» были очень высоко оценены за песни и в особенности хореографию. И это неудивительно: актеры на съемках танцевальных номеров выкладывались буквально до прорыва кровеносных сосудов на ногах.
Ровно в полдень (High Noon, 1952)
Классический вестерн режиссера Фреда Циннемана с Гэри Купером в главной роли, получивший четыре «Оскара» (но проигравший в главной номинации «Величайшему шоу мира»). Действие разворачивается жарким июлем в штате Нью-Мексико, причем в реальном времени. Шериф маленького городка женится и готов покинуть свой пост. Но в день его свадьбы в городок возвращается отпетый головорез со своей бандой. Невеста уговаривает шерифа уехать, пока не поздно (главарь банды должен прибыть на поезде ровно в полдень). Но герой из чувства долга и собственного достоинства решает остаться и дать отпор. Он цепляет обратно свой шерифский значок и просит у горожан помощи. Но ни один человек не откликается на его призыв… «Ровно в полдень» был воспринят критиками как аллегория эпохи маккартизма, когда гонениям подвергались все, заподозренные в «антиамериканских» идеях, а остальные тихо сидели по норам и боялись выступить против репрессивной политики сенатора МакКарти. Звезда вестернов Джон Уэйн, поддерживающий республиканцев и МакКарти в частности, обрушился на ленту Циннемана с критикой, назвав ее «самым неамериканским фильмом» в истории американского кино.
Война миров (The War of the Worlds, 1953)
Эта голливудская экранизация культового британского научно-фантастического романа о вторжении инопланетян считается классической. Хотя она существенно видоизменила оригинал Герберта Уэллса. В частности, перенесла действие из начала двадцатого века в 1950-е, из Англии – в США, а критику британского империализма и предчувствие мировой войны заменила критикой неуютной эпохи холодного противостояния между Америкой и Советским Союзом и угрозой открытого ядерного конфликта. К тому же гигантские машины-треножники из романа были заменены летающими тарелками. Некоторые критики упрекнули постановку в религиозной патетике. Но зато все отметили новаторство и прогрессивность визуальных эффектов, за что, собственно, создателям «Войны миров» и достался «Оскар». Так или иначе этот проект оказал огромнейшее влияние на дальнейшее развитие жанра кинофантастики и космической тематики в частности.
Дикарь (The Wild One, 1953)
Социальный стереотип о байкере как о брутальном и агрессивном хулигане, который под воздействием алкоголя непременно устраивает беспорядки, драки и вообще способен легко кого-нибудь замочить, сложился еще во второй половине 40-х, а именно после беспорядком 1947 года в маленьком калифорнийском городке Холлистер, где традиционное моторалли обернулось хаосом и разгромами. Это событие легло в основу сюжета фильма «Дикарь», где главную роль исполнил Марлон Брандо, роль главаря байкерского клуба. Актер предоставил для съемок не только свой личный мотоцикл, но и свой гардероб, и всегда приходил на площадку уже в готовом образе, и точно так же под конец съемочного дня, не переодеваясь, уходил домой. Образ, созданный Брандо, стал культовым в рядах байкерского движения, как и сам фильм. «Дикарь» значительно повлиял на тенденции так называемого «байкерского кино», апофеозом которого стал «Беспечный ездок» Денниса Хоппера, вышедший в 1969 году.
Римские каникулы (Roman Holiday, 1953)
В начале 50-х в голливудский кинематограф ворвалась британская фотомодель с ангельским личиком Одри Хепберн, которая оказалась настоящей находкой для жанра романтической комедии. Первая же ее главная роль в «Римских каникулах» Уильяма Уайлера, где партнером на площадке выступил сам Грегори Пек, принесла начинающей актрисе «Оскар». Всего «Римские каникулы» были номинированы в десяти категориях, включая «лучший фильм года», что большая редкость для легкомысленного ромкома. Победа картине помимо номинации «женская роль» досталась за костюмы и сценарий (последний написал тот самый Трамбо, которого в одноименном байопике сыграл Брайан Крэнстон). Приключения европейской принцессы в вечном городе, закрутившей роман с американским репортером, полюбились зрителям на долгие годы вперед, а Хепберн стала новой иконой и новым секс-символом.
Сильная жара (The Big Heat, 1953)
С уходом эпохи немецкого экспрессионизма, казалось бы, ушли в прошлое и ее представители. В частности, гений немого кино Фриц Ланг. Однако в 50-х немецкий режиссер выпустил еще один шедевр, официально признанный вершиной его позднего творчества. «Сильная жара» выполнена в стилистике американского нуара, который обзавелся новым поджанром «city confidential» (деятельность мафии в городах) после сенатских слушаний о политическом влиянии американской мафии 1950 года. Главный герой – детектив полиции, который сталкивается не только непосредственно с мафиозной группировкой, но и с коррупцией на высших уровнях. Мафия и политики тесно связаны, и, казалось бы, один маленький сыщик не способен противостоять системе и купленному «закону». «Сильная жара» стала прототипом новой когорты фильмов о честном полицейском в западне прогнившего правопорядка. Этот поджанр достиг наибольшей популярности в 70-х и в итоге вылился в неонуар (или постнуар), куда более мрачный и пессимистичный в сравнении с нуаром 40-х.
Чудовище с глубины 20 000 саженей (The Beast from 20,000 Fathoms, 1953)
Эта американская фантастика о нападении на город огромного доисторического монстра, стала предшественником легендарной японской «Годзиллы». И быть может, все лавры и культовый статус в итоге достались японцам, а не режиссеру Эжену Лурье, лишь потому, что японцы придумали своему монстру звучное имя. Основываясь на рассказе Рэя Брэдбери «Ревун», Лурье первым из кинематографистов вывел на экран монстра, потревоженного испытаниями ядерной бомбы. По сюжету во время испытаний доисторический динозавр, замороженный глубоко в арктических льдах в эпоху Ледникового периода, просыпается и возвращается к активной жизнедеятельности. А эпицентром его активности становится Манхэттен. Собственно, японцы не отказываются, что при создании «Годзиллы» вдохновлялись двумя американскими фильмами: «Кинг-Конгом» 1933 года и «Чудовищем с глубины 20 000 саженей».
В случае убийства набирайте «М» (Dial M for Murder, 1954)
Этот камерный детектив с эталонной блондинкой Грейс Келли, несомненно, является одной из лучших постановок Альфреда Хичкока. Сделанный в сочном красочном цвете он нагнетает атмосферу с помощью клаустрофобии действия, не выходящего за пределы квартиры и даже комнаты. Хичкок мастерски акцентирует зрительское внимание на деталях и отдельных предметах (например, телефонном аппарате), а Келли убедительно изображает тихий отчаянный страх и чувство незащищенности в собственном доме подле собственного супруга. Ни одна из последующих экранизаций пьесы Фредерика Нотта не смогла превзойти хичкоковский шедевр: ни советская «Ошибка Тони Вендиса» с Игорем Костолевским, ни «Идеальное убийство» с Майклом Дугласом и Гвинет Пэлтроу.
Годзилла (Godjira, 1954)
Вдохновленная, как уже было сказано, двумя американскими фильмами и являющаяся отзвуком бомбардировок Хиросимы и Нагасаки, японская «Годзилла», рассказывающая о гигантском доисторическом ящере, восставшем из анабиоза со дна Тихого океана и разгромившем Токио, положила начало специфическому поджанру японской кинематографии под названием токусацу (в переводе с японского «спецэффекты») с использованием кайдзю (в переводе с японского «монстр»). Колоссальный кассовый успех «Годзиллы» породил череду всевозможных сиквелов и кроссоверов, в которых гигантский ящер дрался то с гигантским птерозавром, то с гигантской бабочкой, то с гигантской креветкой и даже драконом в духе славянского Змея Горыныча (всех этих тварей, собранных воедино, можно было наблюдать в голливудском блокбастере «Годзилла: Король монстров», вышедшем в мае 2019 года).
Дорога (La Strada, 1954)
Одни считают вершиной режиссуры Федерико Феллини его более поздние экзистенциально-автобиографичные работы «Сладкая жизнь» и «8 с половиной». Другие же – более ранние картины с непременным участием жены маэстро Джульетты Мазины, а именно «Дорогу» и «Ночи Кабирии» (лично я из «других»). «Дорога» – это трагическая история женской зависимости от мужчины и от положения постоянного унижения, разворачивающаяся в антураже бродячего цирка. Как и в «Ночах Кабирии», вышедших несколькими годами позже, Мазина создает осязаемый образ чистой, невинной доверчивости и детской уязвимости, образ легкий, похожий на облако, и одновременно невыносимо печальный.
Читайте также: Лучшие сериалы в истории по версии IMDb
Дьяволицы (Les Diaboliques, 1954)
Вы, должно быть, знаете «Дьяволиц» 1996 года выпуска с Шэрон Стоун и Изабель Аджани. И возможно даже, они вам нравятся. Но это лишь означает, что вы наверняка не смотрели французский оригинал режиссера Анри-Жоржа Клузо, на основе которого был сделан простоватый и грубоватый голливудский ремейк. История двух соперниц-учительниц, которые решают объединиться и избавиться от одного мужчины (мужа для одной и любовника для другой) в оригинале куда мистичнее, напряженнее и изысканнее. Клузо снял свой образцовый психологический триллер с элементом потустороннего шлейфа под влиянием трех различных традиций: немецкого экспрессионизма, американского нуара и французского гран-гиньоля (парижского театра ужаса, демонстрирующего кровавые спектакли криминально-бульварной тематики). Вышло тончайшее, ироничное и вместе с тем пугающее зрелище, о котором писали, что саспенс Клузо превзошел саспенс самого Хичкока.
Звезда родилась (A Star Is Born, 1954)
Эта вечная как мир голливудская история рождения новой звезды и угасания старой имеет целых четыре интерпретации. Причем все четыре в свое время получили восторженные отклики критиков. Одноименный оригинал вышел в 1937 году. И он не был мюзиклом. Там речь шла о знакомстве знаменитого киноактера и девушки, мечтающей стать актрисой (последнюю сыграла Джанет Гейнор). Мюзиклом же история стала в 1954-м, когда главную роль исполнила певица и актриса Джуди Гарленд, удостоенная впоследствии номинации на «Оскар» (статуэтка досталась Грейс Келли, но многие считали, что ее целиком заслужила Гарленд). И музыкальный ремейк сумел превзойти своего немузыкального предшественника. К тому же Гарленд, не отличающаяся той канонической голливудской красотой, которой природа одарила ту же Грейс Келли или Элизабет Тейлор, или Аву Гарднер (студийные боссы открыто называли ее «гадким утенком»), отчасти исполнила автобиографическую роль: талантливой девушки, которой, невзирая на нюансы во внешности, удается пробиться благодаря потрясающему голосу. Так что все последующие версии уже основывались не на оригинале 1937-го, а на ремейке с участием Гарленд. Речь, конечно же, о фильмах с Барброй Стрейзанд 1976 года выпуска и с Леди Гагой 2018-го.
Окно во двор (Rear Window, 1954)
Еще одна знаковая работа Хичкока, оказавшая влияние на многих более поздних великих мастеров жанра детективный триллер и получившая впоследствии не один ремейк. Грейс Келли и Джеймс Стюарт сыграли красавицу-фотомодель и фотографа, временно прикованного к квартире из-за перелома ноги. Вместе они наблюдают в бинокль за тем, что происходит в одной из квартир соседнего дома, и подозревают, что там произошло убийство. Мотив неточного преступления, которое то ли было взаправду, то ли оказалось плодом фантазии заскучавшего домоседа, был подхвачен многими знаменитыми кинематографистами. В частности, под влиянием «Окна во двор» Антониони снял «Фотоувеличение», а Коппола – «Разговор». В конце 90-х вышел ремейк классического хичкоковского триллера с участием Кристофера Рива и Дэрил Ханны. А в нулевых была выпущена молодежная версия под названием «Паранойя» с Шайей ЛаБафом.
Семь самураев (Shichinin no samurai, 1954)
Еще одна великая работа великого Акиры Куросавы. Сюжет разворачивается вокруг жителей деревни, бедных крестьян, которые раз за разом вынуждены отдавать свой урожай бандитам. Если не отдадут, бандиты всех убьют. А если отдадут, то сами будут голодать. Оказавшись в безвыходной ситуации, крестьяне обращаются за помощью к семи самураям (вернее, к семи ронинам, то есть самураям, потерявшим своих господ и ставшим бесхозными и неприкаянными), которые соглашаются дать отпор злодеям. В «Семи самураях» Куросава впервые использовал прием противостояния благородного самурайского меча и подлого, бесчестного огнестрельного оружия, который усилил в своих последующих картинах. Герои Куросавы сражаются исключительно на мечах, а из ружей и пистолетов, пришедших с запада, стреляют только бандиты. Сюжет, придуманный японским мастером, впоследствии нашел отражение и в западной кинокультуре. Речь, конечно же, о голливудском вестерне «Великолепная семерка».
Тварь из Черной лагуны (Creature from the Black Lagoon, 1954)
Все мы смотрели советский фильм «Человек-амфибия» про любовь красавицы Гутиэре и получеловека-полурыбы Ихтиандра (правда, чисто внешне от рыбы у Ихтиандра не было ничего, что бы бросалось в глаза, и в целом он был писанным красавцем). И все мы смотрели оскароносную фантасмагорическую лав-стори Гильермо дель Торо «Форма воды» о любви одинокой глухонемой уборщицы и человека-амфибии. Однако самым первым фильмом, показавшим так называемого «жаброчеловека», влюбившегося в земную девушку, был фантастический хоррор «Тварь из Черной лагуны». Правда, то были именно ужасы про подводного монстра, а не душераздирающий рассказ о необычной любви, которой нет места в жестоком мире людей.
К востоку от рая (East of Eden, 1955)
Голливудский секс-символ Джеймс Дин пробыл на экранах ужасно коротко, но, как говорится, звезда его горела ослепительно ярко. Драма «К востоку от рая» – одна из трех знаменитых картин с участием Дина наравне с «Бунтарем без причины» и «Гигантом». Фильм интерпретирует библейский сюжет о Каине и Авеле. Дин сыграл младшего брата, который пытается найти свое место под солнцем и заслужить любовь набожного отца, который выказывает теплые чувства только по отношению к старшему сыну. Фильм получил награду Каннского фестиваля как лучший в драматическом жанре и несколько номинаций на «Оскар», включая адаптированный сценарий и режиссуру.
Весна на Заречной улице (1956)
От голливудского секс-символа переходим к советскому. Николай Рыбников не был картинным красавцем, но обаяния и харизмы в этом актере было столько, что в них утонул весь Советский Союз. «Девчата», «Высота», «Весна на Заречной улице», «Девушка без адреса»… За Рыбниковым закрепилось амплуа главного романтического героя самых хитовых советских кинокомедий. Правда, «Весна на Заречной улице» – больше мелодрама, в которой помимо любви отчетлив и важен социально-классовый контекст: не слишком ли разные интеллигентная учительница, слушающая Рахманинова, и ее простонародный ученик из вечерней школы, работяга с завода, для того, чтобы быть вместе? Поэтому в финале этой картины герои не целуются на скамейке, тесно прижавшись. Концовка остается открытой. Но как минимум наступила весна. А троеточие означает, что «многое еще осталось впереди».
Вторжение похитителей тел (Invasion of the Body Snatchers, 1956)
Эта культовая научно-фантастическая лента о вторжении пришельцев сильно отличается от более ранней «Войны миров». Пришельцы здесь не действуют в открытую, не стреляют по людям из своих высокотехнологичных оружий, не передвигаются на своих высокотехнологичных огромных машинах и не выглядят кальмароподобными монстрами. «Вторжение похитителей тел», где инопланетные захватчики действуют коварно и исподтишка, принимая телесную оболочку наших знакомых, соседей, родных и близких, охвачено паранойей, созвучной с реальной политической ситуацией в США, когда гонению со стороны властей подвергался любой, основательно или безосновательно заподозренный в симпатиях к коммунизму, а следовательно, в антиамериканской позиции. И было бессмысленным что-либо доказывать, если красное клеймо уже было набито. «Не убегайте. Вам все равно никто не поверит!» – говорит один из персонажей под занавес. В 2007 году был выпущен слабый, разруганный критиками ремейк, главные роли в котором исполнили Николь Кидман и Дэниэл Крэйг.
И Бог создал женщину (Et Dieu… créa la femme, 1956)
В то время как в Голливуде титул нового секс-символа среди актрис закрепился за целомудренной Одри Хепберн, обладающей лицом ангела или невинного дитя, в Европе всех поглотила сексапильность Брижит Бардо и ее легкомысленного экранного амплуа. Знаменитой обворожительная француженка стала после выхода фильма «И Бог создал женщину», поставленного ее мужем Роже Вадимом. История чувственной и необыкновенно красивой девственницы Жюльет, по которой сходят с ума все мужчины Сен-Тропе, где она живет и работает продавщицей в газетном киоске, знаменовала собой не только рождение новой кинодивы (голливудским ответом на откровенную сексуальность которой вскоре станет Мэрилин Монро), но и предначало сексуальной революции 60-х.
Сорок первый (1956)
Тем временем в советском кинематографе, естественно, никакой сексуальной революции не наблюдалось. Но наблюдались рефлексии творческой интеллигенции на тему большевистской революции и ее последствий. В самый разгар хрущевской «оттепели» на экраны вышел фильм Григория Чухрая «Сорок первый», вторая после картины 1926 года выпуска экранизация одноименной повести Бориса Лавренева. Романтическая история сближения и любви между двумя заклятыми врагами, разворачивающаяся в годы Гражданской войны, повествует о белогвардейце и женщине-стрелке из рядов красной армии, которые оказались одни на острове. Но в трагическом финале сила любви все же не смогла побороть засевшую в мозгах идеологию.
Убийство (The Killing, 1956)
Это был не первый фильм Стэнли Кубрика, но первый с относительно ощутимым бюджетом. И после выхода именно этой картины Кубрик вошел в число самых многообещающих молодых режиссеров Америки. Вдохновленный «Асфальтовыми джунглями» Кубрик тоже снял нуарный фильм-ограбление, в котором дерзкий и амбициозный план преступников, кажущийся идеальным, срывается из-за череды человеческих слабостей и мелких оплошностей (в данном случае слово the killing означает вовсе не «убийство», а «большой куш» на бандитском жаргоне). Особенностью «Убийства» стала практически документальная детализация преступления, которое было показано зрителям в мельчайших технических подробностях. Новаторством киноязыка Кубрика стали пересекающиеся флэшбэки и параллельная демонстрация одних и тех же событий с точек зрения разных героев. «Убийство» повлияло на многих режиссеров криминального жанра. В частности, на Тарантино и его главные хиты «Криминальное чтиво» и «Бешеные псы».
12 разгневанных мужчин (12 Angry Men, 1957)
Режиссерский дебют Сидни Люмета по одноименной пьесе Реджинальда Роуза впоследствии получил несколько ремейков, в частности, версию Уильяма Фридкина, вышедшую в 1997-м, и адаптированный российский вариант от Никиты Михалкова, вышедший в 2007-м. Но именно черно-белая картина Люмета до сих пор считается эталонной, признанной многими киносообществами и отдельными авторитетными критиками величайшей юридической драмой всех времен и народов. Лента получила в Берлине «Золотого медведя», но при этом не удостоилась ни единого «Оскара», хотя номинировалась в трех основных категориях за лучшие фильм, режиссуру и адаптированный сценарий. Немыслимо, но исполнитель главной роли Генри Фонда, совершенно ошеломительный, максимально глубокий и величественно гуманистичный в этом образе, не попал даже в номинацию… Все действие этой камерной, разговорной истории, сосредоточенной исключительно на диалогах и актерской игре, разворачивается в стенах аскетичной комнаты, где двенадцать присяжных должны вынести решение касательно виновности или невиновности мальчика, обвиненного в убийстве отца. Одиннадцать присяжных готовы подписаться под обвинительным приговором и отправить парня на смерть. Но двенадцатый начинает сеять среди присутствующих «обоснованное сомнение» и герои погружаются в долгий, изнурительный спор.
Летят журавли (1957)
Победы советских картин на престижнейших международных киносмотрах можно пересчитать по пальцам. И «Летят журавли» Михаила Калатозова, получившие в Каннах «Золотую пальмовую ветвь», – одна из этих считанных. А советские фильмы о Великой Отечественной, в которых любовь преобладает над героизмом, патриотизмом и военными подвигами, можно пересчитать по пальцам одной руки. «Летят журавли» – это любовная элегия, а не ода героизму советских солдат. И поэтому о каннском триумфе картины в советских новостях говорили с куда меньшим восторгом, чем об очередных достижениях какой-нибудь фабрики или завода. Влюбленных в фильме сыграли актеры, обладающие атипично как для советского кинематографа интеллигентными внешностью и амплуа: Алексей Баталов и Татьяна Самойлова.
Ночи Кабирии (Le notti di Cabiria, 1957)
Еще одна великая работа Феллини с участием супруги Джульетты Мазины. И возможно, и вовсе лучшее творение итальянского мастера. Здесь Мазина сыграла немолодую, чудаковатую проститутку, похожую на состарившуюся Пеппилотту из повести Астрид Линдгрен, – яркую представительницу итальянского социального дна. Еще один клоунский образ актрисы, трогающий до глубины души; олицетворение внутренней чистоты, контрастирующей с внешней «грязью»; чистоты, практически никогда не встречающейся у взрослых, только у невинных детей. Мазина получила в Каннах награду лучшей актрисе, а сам фильм удостоился «Оскара» в иностранной категории. При этом на родине Феллини неоднократно столкнулся с цензурой: сперва из-за того, что главная героиня – проститутка, а после из-за сцены, в которой неизвестный мужчина с большим мешком за плечами бродит среди ночи по местам, в которых обитают нищие и бездомные, и раздает еду (католической церкви не понравилось, что помощь нуждающимся исходит не от нее и что сцена лишена религиозного содержания).
Свидетель обвинения (Witness for the Prosecution, 1957)
Эта экранизация одноименной пьесы Агаты Кристи, осуществленная Билли Уайлдером с участием холодной кинодивы Марлен Дитрих и получившая шесть номинаций на «Оскар», справедливо может похвастаться одним из самых крутых финальных твистов в истории кинематографа и детективного жанра в частности. И Уайлдер в свое время, чтобы добиться этого шокирующего воздействия на аудиторию, провел масштабную антиспойлерную кампанию. Возможно, первую подобную кампанию в истории кинопроизводства. Сперва режиссер позаботился, чтобы актеры не читали последние десять страниц сценария вплоть до самых съемок финальной сцены, а после сделал несколько соответствующих маркетинговых ходов: снабдил финальные титры убедительной просьбой не разглашать друзьям развязку, а также поместил на все афиши надпись «вы будете рассказывать об этом фильме, но, пожалуйста, не рассказывайте его концовку».
Читайте также: Лучшие мини-сериалы в истории
Седьмая печать (Det Sjunde Inseglet, 1957)
В один и тот же год, буквально подряд, шведский мэтр радикального арт-хауса Ингмар Бергман выпустил два своих главных произведения: «Седьмую печать» и «Земляничную поляну». Пронизанная религиозным символизмом философско-экзистенциальная притча «Седьмая печать» впоследствии оказала сильнейшее влияние на творчество главных мастеров советского арт-хауса: Тарковского и Германа старшего. За сюжетом о странствии рыцаря, вернувшегося с крестового похода, сквозь объятую чумой и усеянную мертвыми страну, проступает размышление о смысле бытия, добра и зла, бога и дьявола, подводящее к итогу, что только смерть в этом мире абсолютна, неизбежна и не подлежит ни малейшему сомнению. На протяжении повествования главный герой-рыцарь в исполнении Макса фон Сюдова ведет со Смертью партию в шахматы, которая в случае выигрыша последней закончится его гибелью. И конечно же, рыцарь заведомо обречен, какие бы беспроигрышные ходы он ни предпринимал. Эти обреченность и безусловность уготованного исхода находят символично-ироничное отражение в сцене, где рыцарь рассказывает в исповедальне свою дальнейшую стратегию игры, сулящую ему победу, но исповедником оказывается Смерть.
Земляничная поляна (Smultronstället, 1957)
Экзистенциализм Бергмана в «Седьмой печати» и «Земляничной поляне» проявился созвучно и контрастно одновременно. «Земляничную поляну», преисполненную снов и реминисценций, режиссер посвятил истории пожилого профессора, который оказавшись в том месте, где прошла его юность, пускается в поток воспоминаний и переосмыслений прожитых лет («земляничная поляна» – условный уголок в беспорядке нашей памяти, хранящий самые светлые моменты). И перед героем, и перед зрителем за полтора часа хронометража пролетает целая жизнь. Бергман придает кинематографическую форму самому течению времени, бесконечному и неуловимому. И эту быстрину он символично выражает в изображении циферблата часов, на котором отсутствуют стрелки.
Мост через реку Квай (The Bridge on the River Kwai, 1957)
Французский писатель Пьер Буль написал не только «Планету обезьян», которую экранизировал Голливуд, но и антивоенный роман «Мост через реку Квай», который также экранизировал Голливуд, но совместно с британцами, под руководством великого британского режиссера Дэвида Лина и с британским актером Алеком Гиннессом во главе кастинга. История английских и американских военнопленных в японском лагере, вынужденных строить по приказу японского полковника мост через реку в бирманских джунглях, получила семь «Оскаров», включая все основные номинации. В абсурдности строительства моста, которым становится одержим пленный британский подполковник, естественно, угадывалась абсурдность самой войны, в которой одержимость какой-то идеей всегда преобладает над здравым смыслом и уносит миллионы человеческих жизней.
Головокружение (Vertigo, 1958)
В этом психологическом и головокружительно запутанном детективе-триллере Хичкок нарушил все возможные правила. Отставив в сторону каноны классического нуара (но сохранив классических фигурантов действия: мрачного детектива и роковую красавицу), маэстро саспенса впервые обратился к сюрреализму, создав историю, в которой буквальные сюжетные повороты едва ли кажутся правдоподобными и больше напоминают законы и правила сна: такие реальные и логичные, пока спишь, но вздорные и абсурдные, как только проснешься. Здесь нет динамики, свойственной триллеру; нет расследования убийства, свойственного детективу (потому что герой до самого финала не подозревает, что убийство было совершено); нет наказания для преступника, обязательного для классического нуара; твист раскрывается за треть до окончания фильма, а финальные титры отсутствуют вовсе, то есть за заключительным кадром следует абсолютно пустой экран, усугубляющий зрительский шок. У истории, в которой герои предпочли иллюзию реальности и оттого пострадали, множество самых различных интерпретаций. Некоторые считают, что «Головокружение» Хичкок посвятил одержимости кинематографом, который, собственно, и предлагает заменить действительность более яркой, более насыщенной фантазией.
Кошка на раскалённой крыше (Cat on a Hot Tin Roof, 1958)
Секс-символом Элизабет Тейлор стала в 50-х, но лучшие свои роли исполнила в 60-х. И это вовсе не Клеопатра. За образ египетской царицы, самый широко известный в фильмографии актрисы (с которым большинство зрителей, лишь поверхностно знакомых с творчеством Тейлор, ее непременно ассоциируют), критики преимущественно ругали красавицу. Куда лучше ей дались роли менее пафосные. Это работы в драмах «Кошка на раскалённой крыше», «Баттерфилд, 8» и «Кто боится Вирджинии Вулф?». Во второй она сыграла элитную проститутку, а в первой и третьей – жену, переживающую в отношениях с мужем кризис. «Кошка на раскалённой крыше», экранизация одноименной пьесы Теннесси Уильямса, в которой партнером Тейлор выступил голубоглазый красавец Пол Ньюман, получила шесть оскаровских номинаций, включая главную, и восторженные рецензии. При этом сам писатель (что часто бывает с писателями) был возмущен неточностями и в особенности замалчиванием гомосексуальной ориентации персонажа Ньюмана (до 1960-х в Голливуде, как известно, действовала цензура, известная как кодекс Хейса).
Лифт на эшафот (Ascenseur Pour L’Echafaud, 1958)
Тем временем во Франции свой дебютный фильм выпустил Луи Маль, элегантную криминальную мелодраму о трагической ошибке и с трагической развязкой. В истории, где преступление совершается из-за любви и где преступник, вернувшись на место преступления из-за глупо оставленной улики, глупо застревает в лифте, после чего все идет наперекосяк, Маль создал образ положительного убийцы и положительной сообщницы, образ влюбленных, на стороне которых абсолютные симпатии зрителей. Причем оправданием оказывается не только любовь. И не столько любовь. Более убедительным аргументом в защиту благородства преступника выступает тот факт, что жертва – магнат, сколотивший состояние на продаже оружия, а убийца – ветеран войны, видевший ужасы, производимые с помощью этого самого оружия. И именно этих благородных мотивов (а следовательно, и симпатий зрителя) начисто лишил героя Станислав Говорухин, снявший российский ремейк «Лифта на эшафот» под названием «Weekend» 2013 года выпуска.
Печать зла (Touch of Evil, 1958)
Поздний нуар Орсона Уэллса с участием Марлен Дитрих, звезды еще не снятой «Планеты обезьян» Чарлтона Хестона и звезды еще не снятого «Психо» Джанет Ли. Уэллс поставил не типичный детективный нуар, которые к концу 50-х уже, что называется, ушли в закат, практически изжились, но криминальный, развернув действие в маленьком городке на американо-мексиканской границе и сделав его фигурантами мексиканского полицейского из отдела по борьбе с наркотиками, американского копа и наркоторговцев. Собственно, это был если не первый, то один из первых фильмов о наркотрафике. В производстве и прокате картины было две нелепости. Первая – американец Хестон сыграл мексиканца по имени Рамон Мигель Варгас. Вторая – картине присвоили категорию «бэ» и пустили в кинотеатры вторым номером в спаянных сеансах. Так что в Америке она прошла незамеченной как зрителями, так и критиками. Зато удостоилась восторгов в Европе. «Печатью зла» восхищался в числе прочих основоположник французской новой волны Трюффо. А также сама Дитрих, которая нахваливала и фильм, и свою в нем партию.
Баллада о солдате (1959)
В 1959 году на экраны вышли две знаковые советские кинокартины: режиссерский дебют Сергея Бондарчука «Судьба человека» и работа Григория Чухрая «Баллада о солдате». Вторая получила рекордное как для советского фильма количество зарубежных кинонаград. В частности, специальный приз в Каннах с припиской «за высокий гуманизм и исключительные художественные качества», британскую BAFTA за лучший иностранный фильм (и номинацию для исполнителя главной роли Владимира Ивашова), премию итальянской Киноакадемии за лучшую режиссуру, два приза кинофестиваля в Сан-Франциско, номинацию на «Оскар» за лучший оригинальный сценарий. Чухрай действительно снял балладу, то есть произведение, соединяющее величественность и лирику. И снял кино на военную тематику без непосредственной войны в кадре. Герой, смерть которого с самого начала предопределена, за свой военный подвиг просит у начальства вместо ордена отпуск, чтобы повидаться с матерью. Но путь к матери, в ходе которого юноша пытается помочь всем случайным встречным, оказывается слишком долгим, и дома, рядом с самым родным человеком, солдат успевает побыть считанные минуты. И этот долгий путь домой, обернувшийся дорогой обратно на войну, заканчивается обещанием вернуться, которому не суждено быть выполненным.
В джазе только девушки (Some Like It Hot, 1959)
«Некоторые любят погорячее» – так, конечно же, переводится оригинальное название комедийного хита Билли Уайлдера с участием секс-иконы Мэрилин Монро и переодетых в женщин Джека Леммона и Тони Кертиса. Съемки фильма сопровождались чередой скандалов: попыткой самоубийства Мэрилин, постоянными ссорами между капризной актрисой и постановщиком… А пробы в цвете заставили Уайлдера назвать Леммона и Кертиса «размалеванными геями», после чего режиссер твердо решил снимать в монохроме. И правильно, конечно же, сделал. В итоге мы получили шлягер на все времена. В пародию на гангстерское кино времен сухого закона Уайлдер добавил музыку, романтику и… секс. Не буквальный, конечно же, но очевидный подтекстовый. Так что «Некоторые любят погорячее» (собственно, секс кричит из самого названия) послужила началом постепенного отказа Голливуда от цензуры.
История монахини (The Nun’s Story, 1959)
В этой драме Одри Хепберн, временно отошедшая от жанра романтической комедии, в котором преуспела и застряла, исполнила свою лучшую роль. Режиссер Фред Циннеманн снял монументальное полотно о женщине, которая, ведомая идеей гуманизма и самопожертвования, выбирает путь монашки, но в итоге сталкивается с непримиримой борьбой внутри себя. Ее конфликт с самой собой, конфронтация эмоций, сильного характера и необходимости быть послушной и покорной, длится долго, вызревает, достигает кульминации и разрешается. Образ жизни монахинь, законы и правила такой жизни описаны основательно, с тотальным погружением в предмет исследования. И в то же время «История…» не является занудством на узкую и специфическую тему. А Хепберн как бы ни пряталась за мрачной рясой, все равно излучает жизнь и свет.
К северу через северо-запад (North by Northwest, 1959)
Культовый шпионский триллер Хичкока, в котором Кэри Грант сыграл рекламного агента, по ошибке принятого за агента спецслужб, стал предвестником бондианы, стартовавшей в 1962-м. А роль 007 впоследствии Гранту не предложили, видимо, лишь потому, что актер – американец, а Бонд – британец. Шпионский триллер Хичкок скрестил с приключенческой комедией, что было в новинку. А знаменитую сцену в кукурузном поле снял так, будто самолет-распылитель – это зловещий рок во плоти.
Тени (Shadows, 1959)
Тем временем зарождался и крепнул и инди-кинематограф, то есть независимый от больших голливудских студий маленький авторский американский кинематограф. Его ярчайшим представителем был Джон Кассаветис, выпустивший под конец 50-х драму-импровизацию «Тени» о нью-йоркских битниках и межрасовых отношениях. Возможно, это было первое кино, всерьез посвященное проблеме расизма. И первое кино, всерьез противопоставленное голливудской коммерциализации, которое послужило началом новой эмоциональности и новой чувственности на большом экране.
Четыреста ударов (Les Quatre cents coups, 1959)
В это же время в европейский кинематограф ворвалась французская новая волна. Ее основоположник Франсуа Трюффо (кинокритик, взявшийся не критиковать, а снимать), который в этом же году напишет сценарий для дебютного фильма Годара «На последнем дыхании» (он выйдет уже в 1960-м, то есть формально в следующем десятилетии и следующей киноэпохе), выпустил режиссерский дебют под названием «Четыреста ударов» (название является французской идиомой, соответствующей нашему выражению «33 несчастья»). В историю о трудном подростке Трюффо отчасти вложил собственное отрочество, воспоминания о желании действовать вопреки взрослым и их наставлениям. Причем чем жестче было нравоучение, тем острее была тяга противодействовать. Техническое новаторство Трюффо заключалось в «полетах» камеры, которая больше не была статичной, которая вздымалась то вверх, то вниз, а то и вовсе изворачивалась. Не менее революционным стал финальный кадр, на котором герой смотрит прямиком в объектив, то есть глаза в глаза зрителю. Такого до Трюффо никто не делал.
Бен-Гур (Ben-Hur, 1959)
Популярность жанра пеплума пошла на резкий спад после выхода «Клеопатры» в 1963 году. Но до этого «Бен-Гур» Уильяма Уайлера с Чарлтоном Хестоном в роли иудея, сосланного на галеры римской властью и бывшим товарищем, а затем возвратившегося, отомстившего и увидевшего распятие Христа и чудо Господне, успел стать оскаровским рекордсменом и получить одиннадцать статуэток из двенадцати номинаций. «Гладиатор» Ридли Скотта, вышедший в 2000-м, использовал тот же мотив предательства и мести сосланного возвращенца и возродил величие пеплума и любовь зрителя к этому жанру. Правда, совсем ненадолго. «Исходу» того же Скотта повторить ренессанс уже не удалось, и в настоящее время пеплум пребывает в упадке.
Хиросима, любовь моя (Hiroshima mon amour, 1959)
Дебют Алена Рене, представителя французской новой волны, рассказывает историю очень короткой любви (альтернативное название фильма – «Двадцатичетырехчасовой роман») между французской актрисой и японским архитектором в послевоенной Хиросиме. И каждый из них, испытывая сладость оргазма (французских кинематографистов никогда не сдерживал никакой кодекс Хейса) и боль заведомо неизбежного окончания романа, рифмует эти чувства с пережитыми во время войны трагедиями, которые неотделимы не только от их души, но и от их плоти. Она помнит, как за любовную связь с немецким солдатом была заклеймена «немецкой подстилкой». Он помнит, как ядерный взрыв превратил город и людей в пепел. Рене, смело экспериментируя с киноязыком, сочетает любовные сцены с документальными кадрами горящей Хиросимы, тела любовников – с телами трупов. Режиссер говорит, что маленькая личная трагедия соизмерима с трагедией целого народа и даже всего человечества. И в этом знаке равенства и есть вершина гуманизма.
Анастасия Лях
Если вам нравится то, что мы делаем, поддержите наш проект
Читайте также:
100 лучших фильмов 2010-х годов
100 лучших фильмов 2000-х годов
Подписывайтесь на наши страницы в соцсетях:
- facebook — facebook.com/goodkino
- YouTube — youtube.com/c/kinowar
- Instagram — instagram.com/kinowar.com.ua
- twitter — twitter.com/kinowar_com
- Telegram — t.me/kinowarcom
