Шарлатан (Šarlatán)

11-й Одесский кинофестиваль закрылся новым фильмом знаменитой польской кинематографистки Агнешки Холланд. После биографической драмы про украинский Голодомор и британского репортера «Цена правды» постановщица представила байопик о чешском знахаре Яне Миколашеке под названием «Шарлатан».

Картина начинается со смерти чешского президента Запотоцкого (1957 год), лечащим врачом которого был Миколашек (в фильме герой то и дело подчеркивает, что не является доктором, и называет себя то скромно травником, то нескромно целителем). С этого момента начинаются гонения и преследования Миколашека со стороны властей. Но не потому, что врачеватель дал умереть главе государства (это не история смерти Сталина и «дела врачей»), а потому, что власть поменялась и протекции Запотоцкого больше нет. И пока к двери Миколашека выстраивается бесконечно длинная очередь хворых, трепетно держащих в руке заветную прозрачную колбочку с мочой, по которой чудо-врачеватель без всяких анализов и микроскопа поставит точный диагноз с одного только взгляда и пропишет нужный чай из секретного сбора трав, газеты кричат о вопиющем мошенничестве, а компартия плетет уголовное дело.

Затем посредством флэшбэков мы погружаемся в юность Миколашека, сына простого садовника, и в судьбоносный момент, когда он осознал, что обладает даром (или талантом, или магией в зависимости от того, во что больше верить). Но чем дальше, тем больше народномедицинская драма переходит в гей-драму, историю любви, самоотверженной преданности и эгоизма.

Безусловно, в контексте «Шарлатана» невозможно не вспомнить «Знахаря» Ежи Гофмана, вышедшего в 1982 году, один из наиболее популярных фильмов за всю историю польского кинематографа. В отличие от реального Миколашека вымышленный герой мелодрамы Гофмана ничем, даже божьим вмешательством, не мог объяснить свой врачевательский дар, пока не выяснилось, что он – знаменитый профессор хирургии, потерявший память, и знания его – это плоды образования, практики, стараний, усилий и да, таланта, но никак не благодати свыше. Если страдающий амнезией знахарь был бродягой с котомкой, то Ян Миколашек, несмотря на благотворительность и альтруизм, – немного пижон и чуточку сноб, разъезжающий на дорогом американском авто и испытывающий порочную любовь прежде всего к самому себе.

Собственно, в этом-то и привлекательность новой работы Агнешки Холланд – в противоречивой фигуре героя, который, казалось бы, беззаветно служит людям, преклоняет колени перед распятием, не наживается на больных и страждущих, но в то же время сам неисправимо болен гордыней, и эту хворь свою исправно маскирует бескорыстием и жертвенностью.

Смотрите легально на MEGOGO

Миколашека можно назвать приспособленцем. Он ходит под фашистскими, а затем коммунистическими флагами. Прикрываясь призванием исцелять людей, оправдывает эгоистичную потребность в другом человеке. Он глубоко в душе жесток. А быть может, он даже монстр, всю жизнь подавляющий в себе темную сторону. Он – мизантроп, находящийся в двух шагах от социопата, который, возможно, мог бы стать серийным убийцей, но стал серийным целителем, поставив между двумя противоположными личностями знак равенства.

Если вспомнить сцену-флэшбэк, где молодому Миколашеку удается спасти черную от гангрены ногу сестры, становится практически очевидным, что эйфория сотворившего чудо юноши вызвана вовсе не тем фактом, что сестре удалось избежать ампутации и она оттого безмерно счастлива, а осознанием собственных всесильности и превосходства. То есть пока зритель, буквально воспринявший название ленты, раздумывает над тем, кем был Ян Миколашек: жуликом, искусным мистификатором или же гением-чудотворцем, Агнешка Холланд закладывает в заглавие куда более любопытное, иносказательное значение. Ян Миколашек – шарлатан не потому, что не обладает способностью, а потому, что любит эту способность в себе куда больше, чем людей; куда больше, чем что-либо.

Анастасия Лях